Константин Калбазов: Пилигрим. Кентарх

Помнится, тогда, на ипподроме, он не больно-то ратовал за Комнина, выступая скорее противником его партии. Но как все меняется, едва только на горизонте начинают маячить хорошие перспективы. А главное, как все хреново-то. Сбывались самые серьезные опасения Михаила. Малая Азия вот-вот станет весьма оживленным местом. Перспективы же бегства на Русь становились все призрачней.

— А что варанга? Ему удалось переманить ее на свою сторону? — поинтересовался Михаил.

— Насколько мне известно, ни одна тагма не присоединилась к нам. Но это ничего не значит.

— Очень даже значит. Насколько мне известно, сейчас в Константинополе сосредоточена практически вся варанга, за исключением двух тагм русов, находящихся на Родосе. Но даже без них, это пять тысяч закаленных в боях воинов, равных которым в империи попросту нет.

— На стороне Комнина вся гвардия, армия и флот. Одна лишь варанга ничего не изменит.

— Я не был бы столь категоричен.

Итак, варанга осталась верна императору. Значит они занимают Большой императорский дворец и Буколеон. Если Комнин уже начал действовать, то наемники скорее всего уже покинули свою резиденцию и переместились поближе к императору. Хотя очень может быть, что контролируют и оба дворца.

Корабль вошел в гавань Юлиана, что находится близ Буколеона. И коль скоро не в дворцовую, значит он контролируется варангой. Похоже, Комнин желает, чтобы центурия Михаила повторила то, что уже однажды проделывала. Что совсем скоро и подтвердилось, когда Михаила вызвали на ту самую башню, что однажды уже использовалась Алексеем в качестве наблюдательного пункта и ставки. Удобное расположение, нечего сказать. Хорошо просматриваются оба дворца.

Едва поднявшись на стену, Романов тут же оценил масштабы заговора. Все подступы были забиты войсками. Далее, за ними были видны толпы зевак, которых не подпускали близко к месту событий. Оно и правильно. С одной стороны, будут мешаться под ногами. С другой, кто знает, как отреагирует толпа. Царьградцы вспыхивали как солома. А драться на два фронта не понравится ни одному военачальнику.

Алексей находился на верхней площадке в компании неименного Татикия. Кстати, все было за то, что он вскорости станет затем своего ученика и друга. Тот вроде как обещал ему руку Ирины. Ну и она не больно-то противится этому браку. Что совершенно не задевает Михаила. Наоборот, только радует. Устал уже от неприязни этого ревнивца. Хотя и вряд ли, он оставит его в покое. Впрочем, в свете планируемого переселения, а вернее все же бегства, это уже не имеет значения. Правда, до того он еще может подгадить.

— Михаил, ты вовремя. Переговоры с императором зашли в тупик. Варанга не желает его оставлять. Они удерживают Большой и Буколеонский дворцы. Готов повторить о, что уже однажды проделывал?

— Ситуация не совсем похожа. Тогда была ночь. Сейчас только вечер.

— Не важно. Тогда им мешало пламя. Сейчас будет мешать дым, — пожав плечами, возразил Алексей.

Ну конечно. Ему-то плевать. Это Михаилу жизнь каждого из воинов дорога. А этому сотней больше, сотней меньше, разница не велика.

— А чьи тагмы стоят в Буколеоне? — поинтересовался Романов.

— Это имеет значение? — вздернул бровь Татикий.

— Если там тагма примикирия Антипа Тарханиота, то я мог бы попробовать решить дело миром.

— Да. Я помню. Там кажется служат твои друзья. Ну что же, глупо отказываться от имеющихся возможностей. Но не затягивай.

— Слушаюсь, — легкий приличествующий поклон и Михаил направился к лестнице.

Спустившись на уровень стены, отдал приказ центурии сосредотачиваться в башне, выпроводив оттуда остальных воинов, чтобы не мешали. Ну и готовиться к бою. Арбалетчикам распределиться по бойницам. Словом, все как всегда. Сам же вздев над головой белый носовой платок, с которым никогда не расставался, направился в сторону башни, занимаемой варягами.

Останавливать его или спрашивать кто таков, оставшиеся верными императору воины не стали. Вместо этого дубовая дверь отворилась, и его беспрепятственно пропустили вовнутрь. Где он тут же оказался в объятиях Немого, получившего свое прозвище из-за потери способности говорить. Господи, а радости-то сколько в его глазах. Тут же посыпались удары по плечам и спине, сопровождаемые радостным гомоном.

А вот Михаилу было совсем не радостно. Именно его дружина оказалась в первой линии. И именно сними ему и предстояло драться. Ч-черт! Но может все же получится договориться.