Максим Дынин: Между львом и лилией

Эти люди и стали основной ударной силой в войне Англии с Францией. Из них формировали колониальную милицию, и многие ее командиры впоследствии возглавили войска восставших жителей североамериканских колоний Британии, в конечном итоге добившись независимости. Вспомним того же Джорджа Вашингтона. Франция к тому времени была экономически ослаблена, и находилась на пороге революции. И потому не смогла оказать действенную помощь своим подданным в далекой Канаде.

После начала Семилетней войны, англичане отправили в свои заморские колонии восемь тысяч солдат, и провели мобилизацию среди жителей приграничной с Французской Канадой территорий. В ходе боевых действий, где вместе с европейцами яростно сражались с обеих сторон и индейские племена, англичане нанесли ряд чувствительных поражений французам. А когда в битве при Квебеке они окончательно разгромили французов, то по мирному договору 1763 года Британия присоединила к своим колониальным владениям и всю Канаду.

Вот тогда-то трапперы развернулись по полной. На север и запад сотнями уходили отряды охотников за бобрами. С индейцами они не церемонились, считая, что добывать скальпы краснокожих не менее выгодно, чем шкурки бобров. Если же трапперы встречали организованное сопротивление индейских племен, то тогда им на помощь приходили регулярные британские части. Трапперы истребляли одинаково активно и бобров и индейцев. А сам бобровый промысел стал еще более масштабным.

А еще через несколько лет капитаны и полковники из американской армии, которых британцы на свою голову обучили воевать против Франции, сами разбили «красных мундиров» и провозгласили создание независимых Соединенных Штатов Америки.

К XIX столетию владения нового государства – Соединенных Штатов Америки – раздвинулись до Скалистых гор. Оказалось, что там тоже водятся бобры, которых почти полностью уничтожили в Канаде. Молодое государство нуждалось в деньгах, и потому в Вашингтоне решили направить многочисленные экспедиции в горы за мехами.

Трапперы не всегда возвращались назад с добычей. Так, в 1817 году из 117 охотников, которые вышли в горы, только 21 вернулся живым. Но количество желающих разбогатеть не уменьшалось: до начала Калифорнийской золотой лихорадки в 1848 году добыча бобров была основным стимулом по освоению Колорадо и нескольких других штатов США. Эта же причина привела к войнам с местными индейцам, которые уже прекрасно знали – что несут им бледнолицые – просто убивали всех встретившихся им охотников за бобрами. Именно для защиты трапперов была построена система фортов, которые стали форпостами для продвижения новых поселенцев через горы и последующего заселения Калифорнии. А там трапперы столкнулись с русскими охотниками за бобрами – речными и морскими – представителями Российско-Американской компании…

12 июня 1755 года. Долина реки Сасквеханна.

Эбенезер Джейкоб Скрэнтон, скаут отряда генерала Эдуарда Брэддока.

– Значит так, парни. Попробуем отловить какого-нибудь индейца. Если их будет больше, то всех, кроме одного – прикончим. Один мне нужен живым.

– То есть как – прикончим? – вскипел молодой Джонни Оделл. – Господь их создал точно так же, как Он создал нас с вами. И мы не имеем права забирать жизнь даже у дикарей, если они ни в чем не виноваты, и не наши враги.

Я сделал знак, и мои ребята шустро скрутили слегка опешившего Оделла, засунули кляп ему в рот, и привязали его к серебристому стволу молодого бука. Я проверил путы – сделано качественно, распутаться он не сможет, но рубцов они не оставят, мои ребята знают свое дело. А потом, даже если Оделл пожалуется Брэддоку, ну и что с того? В этих местах других скаутов он не найдет, а посылать за новыми у него времени нет.

Я придвинулся к молодому хирургу и внимательно посмотрел на него. Через пару минут, тот отвел глаза.

– Слушай, ты, молокосос, – сказал я тихо, но стараясь, чтобы мой голос был как можно более убедительным. – Я же тебе говорил, что все мои распоряжения – закон. Так что у тебя будет время подумать. Вильсон, Грант, Джексон, Хейз, остаетесь здесь. Можете развязать этого – я показал на Оделла – часа через два, но только если он пообещает себя хорошо вести и больше не перечить старшим. Остальные – за мной!

Мы находились в лесу, который рос на холме над рекой Сасквеханна, в предгорьях Голубого Хребта Аппалачей, на земле, принадлежавшей Мэриленду, хотя на нее претендуют и французы, и Пенсильвания, и Виргиния, и даже Коннектикут. Именно эта неопределенность и явилась причиной того, что тут практически нет белых людей, разве что трапперы и скупщики шкурок у индейского населения. Ну это пока.