Владимир Панин: Ленинградский меридиан [litres]

Ночью, накануне наступления, проклятые русские «швейные машинки» совершили удачный бомбовый налет. На этот раз жертвой этих малошумных бипланов стал не штаб, не батареи тяжелой артиллерии, а топливный склад, снабжавший бензином танки штурмовых групп.

Удар не был смертельным. Намеченное на утро наступление он сорвать был не в силах, но вот затянуть его начало, а также затруднить снабжение танков – это ему полностью удалось. В связи с ночным налетом наступление было перенесено на час, и число танков, принимавших в нем участие, было несколько сокращено.

Обозленный генерал, не раздумывая, приказал отдать под суд начальника зенитного отряда, защищавшего топливный склад, по чьей вине был причинен ущерб его планам. Имея личный опыт в общении с советскими ночными бомбардировщиками, в этом налете Манштейн увидел для себя дурной знак и не ошибся. До начала наступления оставались минуты, когда командующий снял трубку телефона и передал штурмовым группам, авиации и артиллерии отбой.

Причина подобного решения Манштейна заключалась в том, что противник сам перешел в наступление силами Ленинградского фронта. Вопреки всем ожиданиям немцев, русские ударили на поселок Отрадное не со стороны села Ивановское, а нанесли удар в районе поселка Островки.

Рано утром, под прикрытием артиллерии, что принялась громить немецкую оборону на левом берегу Невы, с торпедных катеров был высажен десант. Вооруженные автоматами и пулеметами, десантники смогли подавить огневые точки врага на берегу и вклинились в его оборону на глубину до полутора и ширину до одного километра.

Сам по себе этот успех был сродни «верденовскому» топтанию Манштейна, но учитывая возможность его расширения, а также создания угрозы оборонявшему село Отрадное немецкому полку, он грозил немцам большими неприятностями.

Именно поэтому Манштейн был вынужден остановить наступление на Арбузово и бросить все свои силы на уничтожение русского десанта. За двое суток кровопролитных боев ему удалось ликвидировать возникшую угрозу. Совместными усилиями танкистов и пехотинцев, авиации и артиллерии плацдарм в тылу немецких позиций села Отрадное был ликвидирован.

Все, кто уцелел от вражеских мин, пуль, бомб и снарядов, под покровом ночи был переправлен на свой берег Невы, но за свою победу враги заплатили дорогую цену. Она выражалась не столько в потерях, понесенных немцами при ликвидации десанта, сколько в стратегическом проигрыше.

Едва только Манштейн отвел войска к Отрадному, как Рокоссовский начал свое наступление на Арбузово и Анненское. Умело используя уязвимое положение сил противника, он нанес удар им во фланг, имея в своем распоряжении ограниченное количество войск.

Благодаря умелому взаимодействию артиллерии, авиации и пехоты, воюя в чисто суворовском стиле не числом, а умением, генерал Рокоссовский разгромил противника. За один день наступления были полностью очищены от врага поселки Арбузово и Анненское, а боевые действия были перенесены на другой берег реки Мойки. Одновременно с этим началось наступление на севере, на внутреннем обводе окружения. На врага обрушились танкисты комбрига Тараканова. В предыдущих боях бригада понесла потери, но того, что осталось, хватило на то, чтобы вернуть под контроль 8-ю ГРЭС и выбить врага из 2-го городка.

Защищавшие ГРЭС и 2-й городок испанцы были неплохими вояками. Злые как черти, они были готовы стоять до конца, но уступили силе. Да и как было не уступить, когда спереди на тебя ромбом идут танки, а сверху атакуют краснозвездные машины, которые не берут пули.

Сколько горячие испанцы ни выпускали по советским штурмовикам залпов и очередей, они не причиняли им никакого видимого вреда. В ответ сторонники каудильо получали нескончаемый, как им казалось, град пуль и снарядов, что вызывало у них суеверный ужас.

Особенно испанцев доставали реактивные снаряды «илов». Пилоты штурмовиков так научились пускать свои неуправляемые снаряды, что почти каждый из них попадал в ту или иную выбранную ими цель. Каждый заход штурмовика на позиции «голубых солдат» вызывал у них бурную ругань и приводил к потерям.

Некоторые от всей души крыли советских летчиков отборными ругательствами вперемешку с мольбами к Господу и Деве Марии. Другие стремились во что бы то ни стало если не сбить горбатого «москито», то нанести ему урон и заставить покинуть небо над своими позициями. У третьих вообще сдавали нервы, и, выскочив на бруствер, они гневно потрясали своими бесполезными винтовками.