Ника Иванова - В опасной паутине. Книга первая

Я ушёл в огне, я вернулся в огне. Вокруг снова была ночь, но не тёмная и бархатная, а тревожная, кричащая чужой болью и тоской. Я открыл глаза и увидел его. Дед. Он тряс меня и плакал. Плакал от радости, что его единственный внук жив. А я смотрел на него и не мог понять, кто он и где я нахожусь. Я умер, и я был жив. А потом было долгое беспамятство и снова глаза Деда. Он всегда был для меня именно Дедом. Я снова увидел его глаза, но в них больше не было надежды. Он знал, что его внук умер. Он знал, что я не он. Не тот маленький девятилетний мальчик, которого он без памяти любил, лелеял и изо всех сил пытался защитить. Но Дед выстоял. И я вместе с ним. Рука об руку, плечом к плечу. Если бы не Дед, быть может, я сошёл бы с ума.

− Просыпайся, Кот. Они идут за тобой, − услышал я голос того, кого уже давно не было среди живых. Вздрогнув, словно меня окатили ледяным дождём, открыл глаза. Никого. Сон. Один и тот же сон. Я видел его однажды, перед тем, как Дед погиб.

− Дед, − прошептал я с тоской в тишину яркого весеннего утра. Мне жутко не хватало его. Прислушался к мерному дыханию мальчишек, спящих на соседних койках, с улыбками на губах и мечтательным выражением на лицах досматривающих свои ещё детские сны.

Я встал, натянул спортивные штаны и майку, которые всегда аккуратно были сложены на стуле у моей кровати и отправился на крышу. Свежий утренний ветерок приятно щекотал кожу, заставляя быстрее шевелить конечностями. Я зажмурился от удовольствия и потянулся. Площадка, где когда-то, ещё в древние времена, лет этак четыреста назад, была колокольня старого монастыря, радовала прекрасным пейзажем раскинувшегося вокруг города, который только-только начал просыпаться. Суздаль — город мастеров и старинных памятников зодчества. Он был совсем не таким, каким я помнил его по школьной экскурсии. Неудивительно, потому что этот Суздаль я не видел никогда, ибо впервые попал сюда семь лет назад, когда Дед спрятал меня в приюте для детей-сирот. Главное здесь слово — попал. В буквальном смысле из огня да в полымя. Дед называл меня «Крещённый огнём». Трижды. В первый раз я был искалечен, во второй раз я умер, в третий — родился заново. Этот мир почти такой же как мой родной, где была Царская Россия и Советский Союз, и совсем другой, потому что здесь был Великий Прорыв, изменивший его кардинально и заставивший пойти в своём развитии совсем другой дорогой. Я даже точно знаю, когда это случилось. В 1645 году, во времена начала царствования Алексея Михайловича Романова. Время, когда в мир пришла Сила. Не магия, а именно Сила, наполнившая собой кровь избранных, давшая возможность людям повелевать стихиями.

Я даже представить себе не могу, каким шоком для людей стал тот миг, когда стали открываться порталы. Именно, что порталы. Их было много, больших и маленьких, и просто огромных. Если бы они просто открылись, возможно, что ничего страшного не случилось бы, но… В каждом переломном моменте истории есть своё «но». В моём мире, или моей реальности, кому как больше по вкусу, есть теория о том, что миров множество и иногда они соприкасаются. Так вот Великий Прорыв как раз и явился неоспоримым доказательством этой теории. Два мира соприкоснулись, позволив таинственной и непостижимой ткани мироздания прорваться, впустив на Землю существ, которые едва не привели к гибели всё живое.

Элементали. Прорвавшись сквозь порталы, эти живые воплощения стихий неистово продолжили сражаться друг с другом до смерти, сметая всё, что оказывалось у них на пути. Прекрасное и в то же время ужасающее зрелище. Те из очевидцев, кто сумел не только увидеть вблизи это действо, но и остаться в живых, описывали эту битву, как буйство и неистовство живых стихий. Молитвы священников не помогли ни остановить элементалей, ни закрыть порталы. Люди гибли, города и селения стирались с лица земли. Правители стран мобилизовали армии, но ничего не помогало: ни оружие, ни пушки, ни молитвы. Против подобного люди были почти бессильны.

Царь Алексей Михайлович в последней попытке спасти свой народ обратил свой взор в сторону тех, кто долгие годы был вынужден скрываться. Он вспомнил о волхвах. И его решение было верным. Нет, конечно, они не могли соревноваться в мощи с чистой стихией, но этим хранителям древних знаний удалось сдержать движение яростно дерущихся и гибнущих созданий неизвестного мира. Может причиной этого было то, что их верования близки к природе, к самой жизни. Волхвы выиграли время, позволив дождаться Чуда. Настоящего Чуда. Сквозь так и остававшиеся открытыми порталы в этот мир, вслед за элементалями, проникли другие существа, более сильные и могущественные. На страницах старинных летописей они изображены в виде великанов в золотых одеждах, с мечами в руках и золотыми крыльями за спиной. Лично мне они чем-то напомнили Архангелов. Многие из них, сражаясь с элементалями, погибли, но остановили страшную, самоубийственную битву.