Ника Иванова - В опасной паутине. Книга первая

Людишки без стыда да совести, зато с загребущими руками, всегда и в любом из миров найдут где пригреться, прикормиться и получить власть над теми, кто защититься не может. И именно им мы и устраивали «весёлую» жизнь, пока не выжили, не заставили смотаться вместе с пожитками. Наверное поэтому Воеводин, намылив мне и друзьям шею, директору нас ни разу не сдал. А я чувствовал себя… живым. Иногда, когда я задумывался над тем, почему для меня так естественно вести себя временами как подросток, то списывал странности своего поведения на Деда. С его-то способностями подкорректировать моё поведение, немного ослабив гайки и сместив вектора, не было непосильной задачей. Он был одним из немногих в мире, кто обладал даром менталиста, да и ранг имел соответствующий — Повелитель Разума, выше был только Вершитель, но это ещё более редкий зверь. За всю историю мира после Прорыва их число остаётся неизменно. Вершителей всегда девять.

− Твою же мать, − прорвался скрежет зубов Воеводина в омут моих воспоминаний, заставив закрутить головой в поисках того, по чьей вине наставник изволил материться при жене. Далеко позади машины мелькнули несколько блестящих точек, заставив и моё сердце биться заполошно. Троица пилотов в МБК приближалась к нам на высокой скорости, сверкая на солнце металлом доспеха. Плохо.

− Дядя Сергей, давайте я пересяду за руль, а вы нас прикроете? — предложил я Воеводину.

− Пока будем возиться, потеряем время, − ответил он, сжимая руль до побелевших пальцев. ─ Да и далековато они ещё для меня. Нам бы до жилья ближайшего добраться, а там вас спрятать можно. Вот тогда я покажу им, как ты там говоришь часто? Кузькину мать?

− Прятаться не буду, − упрямо взбрыкнул я, показывая наставнику своё отношение к его гениальному плану. Да, я пока только ранг Воителя имею, зато стреляю отлично. И чтобы подтвердить свою точку зрения, мигом полез в рюкзак, выволакивая на свет божий тот самый свёрток, что извлёк из шкафа.

− А кто Машу охранять будет? Я? Мне либо драться нужно, либо за вас трястись! — рявкнул Воеводин, выжимая из мотора всё, на что машина вообще была способна.

− Я в кустах должен отсиживаться, когда ты на троих бойцов в доспехах попрёшь? Один? Сдохнуть, как Дед собрался? — не сдерживаясь, заорал я в ответ, доставая компактный пистолет-пулемёт, бережно замотанный в промасленную материю.

Это был местный аналог израильского узи, как ни странно, но его тоже создал офицер-артефактор Узиэль Галь. И также как в моём мире, пистолет-пулемёт назвали в его честь, не спросив согласия. Убойная штука с магазином на двадцать пять патронов и возможностью стрелять артефактными разрывными патронами. Начальная скорость пули 450 м/c, прицельная дальность 250 м. По своим качествам он немного превышал привычное мне оружие, но я освоился с ним достаточно легко. Откуда в заначке Воеводина оказался этот экземпляр я даже спрашивать не стал.

− О! Хозяйский голос неужто прорезался? — ехидно усмехнулся Воеводин, глядя на меня через зеркало, закреплённое на лобовом стекле.

− Сам виноват, − проворчал я, мигом остывая. Подростковые гормоны, что ли, играют? Голова должна ясной быть, а я… − Прости, наставник. Но я всё равно тебя одного не брошу.

− Я тоже, − вдруг совершенно спокойно произнесла Мария Николаевна Воеводина, поворачивая голову в сторону нашего шофёра и кладя ладошку на широкую руку вздрогнувшего мужа. Такой жесткий и безапелляционный взгляд был только у Марии Николаевны, а не у доброй Маши. С таким Воеводин даже не спорил никогда, опыт многих лет семейной жизни учит, знаете ли. — Кирилла Алексеевича я не доглядела, а без тебя вообще жить не смогу, Серёженька. Лучше уж вместе умереть.

− Твою мать, − выдохнул я.

− Не матерись! А то подумаю, что плохо тебя оболтуса воспитала, − прицел Марии Николаевны сместился в мою сторону. Пришлось мигом покаянно поднять лапки, перед этим бережно уронив оружие на колени.

− А вы хоронить себя перестаньте. Поживём ещё, − усмехнулся я в ответ. Глянул назад, отметил прилично сократившееся расстояние. Скоро мы окажемся в зоне обстрела. Похоже, до населённого пункта, где Воеводин размечтался найти укрытие, нам не добраться.

− Вы не против, если я стекло попорчу? — поинтересовался я, приглядываясь, как сподручнее заднее окошко раскурочить. Стрелять, высунувшись из окна на огромной скорости, удобно только в боевиках киношных.

− Я тебе попорчу! На машинке защита стоит! — Воеводин гаркнул так, что чуть уши не заложило. Я чего, я ничего. Защита так защита. Нехилая машинка, а с виду-то старьё-старьём. Прав я был, Воеводин хитрый жучила.