Валерий Соломон - Вовочка

– Но я тоже не помню сходки, на которой было принято такое решение.

Кисляков решил высказаться. Двое не успевшие ничего сказать, посмотрели друг на друга, один из них кивнул.

– Мы тоже не помним когда выбрали Шарко!

Доцент как-то снисходительно на нас посмотрел…

– А его не мы выбирали, его выбрал Костыль. Он решил поставить на общак своего человека.

Костыля (Константина Борисова) московского вора в законе, который смотрел за нашим городом, Кисляков знал очень хорошо и если он решил назначить второго Рулевого, то удивительно поведение Кахи. Он что из ума выжил? Тогда понятна и его отставка, притом вместе с жизнью. При любой попытке использовать общак не по назначению, всегда принимались максимально жёсткие меры. Видимо Каха так и не стал святым [36] Общак (у приверженцев воровской идеологии) считается «святым местом», а его держатель (держатели) – «святыми (тог есть, безукоризненными по воровским понятиям) людьми». https://russian7.ru/post/vorovskoy-obshhak-kto-imeet-pravo-ego-khr/ и его убрали. В этом случае Кисляков решил, что надо оказывать максимально возможную помощь Шарко с общаком, неизвестно когда потребуется и ему помощь, да и Костыль зачтёт.

– И чем мы можем помочь?

Шарко глянул на Кислякова с сомнением,… потом как будто решился.

– Мы не знаем ещё три корзины. Каха оказался хиляком и умер от инфаркта. А те спецы, что с ним работали, не сообразили пригласить на переговоры нашего знакомого врача. Идиоты, могли бы хоть скорую вызвать, внешних проявлений переговоров никаких, а из больницы удрать мы бы ему не позволили. Правда, хоть потом сообразили всё красиво обставить. Дверь приоткрыта, он на полу возле телефона с трубкой в руках. Нашла его соседка, вызвала скорую. Врачи констатировали смерть. В больнице сделали вскрытие, обнаружили обширный инфаркт. Милиция не сильно интересовалась, ведь он не сидел в тюрьме и даже на скамье подсудимых,… как он стал держателем общака непонятно!… Да,… надо будет организовать похороны.

– Но ведь мы не можем знать у кого корзины. Как Вы представляете себе нашу помощь?

Доцент скривился.

– Чего сразу делаете удивлённые лица. У каждого в районе как минимум одна корзина и гарантировано вам известно ответственное лицо. Вот расскажете, кто чего знает, а мы сравним с нашими данными.

– Каха мог и вне города корзины организовать. У него был портфель, который он использовал при перевозке денег. Тут надо бы его водителя поспрашивать, куда они ездили с портфелем. Вот и можно будет составить какую-то карту возможных мест.

– Хорошая идея Кисляк, мы тоже про неё подумали, но одно другому не мешает.

Кисляков скривился, ну не любил он свою укороченную фамилию… Хм-м…А ведь они блефуют. Хорошо если знают парочку мест, а то «Мы не знаем ещё три корзины!» Видимо и с водителем перестарались, Каха никогда сам за руль не садился. Вот что значит, когда работают любители, хотели сразу всё на себя взять, а теперь локти кусают. Когда об этом узнает Костыль, Доценту не поздоровиться, да и Шарко тоже. То, что узнает это гарантировано, но вот если правильно подать информацию… можно хорошо подняться.

– «Вовочка! Ты это,… где?!»

Кисляков заозирался…

Мне пришлось срочно отключиться… Лежу в люльке… Смотрю на часы, уже шесть. Из кухни радиоточка играет Гимн Советского Союза, правда громкость прикрутили и он еле слышен… Как быстро ночь пролетела. Интересно чего Вика хотела. Попытался связаться с Викторией… Тишина… Что могло случиться? Ещё раз,… ничего… Я уже влил максимально возможную порцию энергии, но чтобы не сжечь себе мозги…

– «Вовочка! Ты уже тут у себя?»

– «Ту…ту… тут, а тебя куда носило?… Что, не смогла сразу отключиться?»

– «Так интересно же! Там такие дядьки смешные!… А этот которому мы влезли в голову кричит: – Кто тут!. Я ему и говорю: – Это я Вика. А он опять: – Какая Вика! Ну а я: – Которая с Вовочкой у Вас тут были. Тут у меня как заболела голова и я оказалась дома,… но голова и сейчас болит, сзади где затылок, хотя не так сильно. А где это мы были?…»

– «У плохих дядек…»

От Вики плеснуло страхом…

– «Как тот?…»

– «Нет! Это другие, как… о-о-о, те которые залезли через окно в нашу комнату.»

Страх заменился негодованием.

– «Они такой беспорядок у Вас учинили! Я немного меньший устроила, когда учила Тамарочку с Василисой вместе танцевать, так мама мне по попке настучала! Знаешь как больно? Ты что хотел их наказать?»

– «Вроде того… Слушай, а как ты попала к этому?…»