Дмитрий Лифановский - Проект Ковчег

Установка перемещения во времени тоже еще не была готова. Эксперименты с уменьшенным прототипом были проведены успешно. Единственное, ученым так и не удалось определить закономерности, по которым осуществлялось перемещение. Проколы во времени происходили рандомно. Людей тоже пока не перемещали, и как перемещение скажется на живом организме, было не понятно. Нет, животных перемещали, но снять показания состояния их организма не представлялось возможным, прокол не держался долгое время, а открыть его в то же время и место, как было сказано выше, не получалось. На основании проведенных экспериментов академиком Терещенко была разработана схема установки позволяющая создать темпоральное поле, позволяющее перемещать во времени очень крупные объекты с относительно минимальными затратами энергии. Вот так и появился проект «Ковчег».

На момент апокалипсиса на базе находились 168 человек. Группа академика Терещенко – ученые и монтажники – 24 человека и военные различных специальностей, находящиеся на боевом дежурстве – танкисты, вертолетчики, связисты, медики, ремонтники, прочий обслуживающий персонал. Из гражданских на базе находился только Сашка. Но его присутствие было согласовано и разрешено генерал-лейтенантом. Чтобы Сашка не мешался, он был приказом закреплен за учебными классами. Там он помогал ребятам из подразделения информационно-технического обеспечения устанавливать виртуальные тренажеры, подключать компьютеры, тянуть сети, благо для своих не полных 12 лет с компьютерной техникой был знаком неплохо. Когда все началось, они со старшим лейтенантом Ваниным или просто Максом, как раз проверяли дублирующую систему связи с центральным пультом управления базы. Поначалу они приняли тревогу за учебную, такие тревоги проводились часто, но тем не менее, разбежались по своим местам.

Сашка во время тревоги должен был находиться в своем кубрике, выделенном их семье для проживания. Кубрик представлял собой помещение из двух комнат по 14 квадратов и 10 квадратов. Та, что поменьше с четырьмя удобными койками и двумя шкафчиками отведена под спальню, в комнате побольше стоял компьютерный стол с компьютером, плазменный телевизор, диван и небольшой столик. Забежав в кубрик, Сашка с трудом закрыл за собой металлическую дверь и повернул штурвал на двери загерметизировав помещение, как и было положено в случае тревоги. Сашка беспрекословно выполнял все требования, предъявляемые ему, ибо отец строго-настрого предупредил его, что при первом же «косяке» отправит его как маме и Альке. А домой Сашке, ох, как не хотелось. На базе ему было интересно, здесь у него появились друзья, да тот же старший лейтенант Ванин, взявший над Сашкой своеобразное шефство. Сашке было непривычно и лестно, что взрослый дядька, офицер относится к нему почти как к взрослому, шутя, называя младшим рядовым подразделения информационно-технического обеспечения. И парень отвечал Ванину благодарностью и пацанячьей преданностью. Любое поручение старшего лейтенанта выполнялось быстро и точно, любое слово было истиной в последней инстанции. Отца такие отношения только радовали. Полковник, вообще, считал, что армейский коллектив и дисциплина - лучшие педагоги.

Плюхнувшись на диван, Сашка схватил пульт и включил плазму. Учебная тревога обычно длилась от получаса до трех часов, и он коротал это время за просмотром телека. Но в этот раз вместо телевизионных программ на экране высветилась надпись, что сигнала со спутника нет. Сашка пощелкал пультом и с досадой выключил телевизор. Нет, так нет, мало ли что случилось, пока можно погонять компьютер. Чем парень и занялся. Выхода в Интернет из соображений секретности на базе не было, свободный от дежурств персонал базы по локалке рубился в «контру», но сейчас в сети никого не было, все были заняты по тревоге. Пришлось играть против компа.

Прошло четыре часа, а отбоя тревоги так и не было. Внезапно базу сотрясло несколько сильных толчков, от которых Сашку подбросило на диване. Он жутко испугался и бросился к двери, желая поскорее уже открыть кубрик и посмотреть, что все-таки происходит. Но дисциплина взяла свое, пацан опять уселся на диван, уставившись в черный экран плазмы и грызя ногти. От одиночества и неопределенности в голову лезли всякие мысли, а вдруг тревога не учебная, и началась война, а на базе уже нет никого живых, и он остался совсем один. Но вот из динамиков системы оповещения раздался голос генерал-лейтенанта Терещенко: