Кирико Кири: Тонкие грани (том 6)

— Многофункциональная армия, — подсказал я.

— Верно. Где каждый может быть как солдатом, так и генералом. Но они перестарались. В вас так много вложили, сделали настолько самодостаточными и умными, что вы стали способны выходить из-под контроля. Ты прочувствовал на себе ведь эту систему, верно? Делаешь лишь то, что скажут. Но вы же научились выходить из-под неё. Отстраняться, становиться невосприимчивыми. Отсюда главный вопрос — почему вы начали пытаться выходить из-под контроля?

— Почему?

— Вы обрели своё я, — наставническим голосом ответила она. — Машина даже при всей своей силе и вычислительных способностях, которые превышают наши возможности, не способна выйти за границы. Клоны должны были стать той самой машиной. В вас больше ничего не вкладывалось. Но вы захотели свободы. Захотели вырваться. Знаешь почему?

— У нас появилась душа?

— Верно. Поэтому, когда ты спрашиваешь, машина ли ты или человек, я хочу сказать — ничего из того, что свойственно человеку: доброта, желание свободы, умение решать моральные дилеммы, в вас не было вложено. Но ты этим обладаешь, как обладаю этим и я. Это появилось в нас, в пустых оболочках: наши взгляды, наши ценности, наши предпочтения и желания. Да, характеры может и можно в нас вложить, но не более. Даже я и ты. Ты наркобарон, человек, который одних убивает, а другим помогает, ведёт процветающий грязный бизнес. И я, возящаяся с детьми, потому что мне это нравится, ревностно готовая защищать их и со своими понятиями «семьи». Мы разные, хотя в начале оба были пустыми.

— Значит… моя любовь, — я смутился в этот момент не на шутку, — выбор, желания…

— Это и есть ты. Программа, которую так боятся все клоны, лишь помогает тебе быть умнее. Но она не даёт тебе возможности выбирать, так как мы не для этого были созданы. Всё остальное — и есть ты. И твоя любовь, твоя привязанность, желания помочь или отомстить — всё это настоящее, а не программа. Только ты определяешь, кем станешь, и всё, что в тебе есть — опыт и знания, накопленные за всю жизнь и сформировавшие твою личность.

— Понятно… — промямлил я.

Что изменили её слова?

Если честно — практически ничего.

Ничего, кроме моего внутреннего спокойствия.

Просто даже теперь можно спокойно вздохнуть и сказать — все мои чувства лишь только мои. Умения… ладно, чёрт с ними, это как протезы у людей вместо рук и ног. После них же ты не перестаёшь быть человеком, верно? Здесь тот же протез, но в мозг — ты просто быстрее считаешь, быстрее обрабатываешь информацию и так далее. Но вот я, мои решения, мои желания и планы — всё это моё. Никто мне ничего не приказывал делать, и ничто мной не управляло. Я не программа, пусть и искусственно создан. И любовь к моей семье — не плод действия встроенного кода.

Сложно описать чувства, но казалось, что с души камень свалился или я узнал результаты анализов, которые говорили, что у меня нет рака.

— Но… если нас всех убили, как я выжил?

— Не всех же убили, — пожала Нинг плечами. — Ты может быть знаешь — когда военные делают что-то, у них всегда остаётся образец. Удачно, неудачно, но экспериментальный образец всё равно оставляют.

— То есть меня…

— Оставили, как образец. Один единственный, если так можно выразиться. Скорее всего тебя потом просто разморозили и отдали в детдом, или может твои родители, если они были, как-то могли случайно получить криокамеру с тобой. Я не знаю, но думаю, ты понял меня.

— Да, понял… — протянул я. — А другие клоны? Их тоже разморозили?

— Кого как, — пожала Нинг плечами. — Я, например, стала жертвой торговли детьми. Я была слабым клоном, и нечистые на руку сотрудники меня просто продали. Эта программа ещё в самые ранние стадии показала свою гнилую структуру. Так что многих продали. Кто посильнее, скорее всего были или заморожены для дальнейшей селекции, или проданы домам. Очень много документов потеряно, поэтому проследить каждого мы не в состоянии.

— Ты говорила, что мы стали ступенькой к свободе. То есть после нас всё вскрылось?

— Да. Программа создания армии из импульсников вскрылась после вас. Вы научились защищаться от воздействия управления сознанием, сговорились и одним вечером массово устроили побег. Многие погибли в тот день, Томас. Вы лезли через разбитые окна, бежали под пули, перелезали заборы с колючей проволокой. Вы не были идиотами и знали, что многие из вас не выживут, но, тем не менее, пошли на это. Чтоб хотя бы кто-то из вас смог выбраться на свободы, вы всем скопом бросились убегать.