— Рада, что ты сам проснулся. Как дела?
— Если я отвечу, что нормально — поверишь? — негромко спросил я.
— Вряд ли. Ты просто не можешь быть сейчас в порядке.
— Спасибо, успокоила… Зачем ты здесь? — задал я другой вопрос.
— Решила помочь тебе встать на ноги, Томас, — она потрясла колбой, в которой плескалась какая-то зелёная жидкость. — После случившегося у тебя в голове произошёл сбой. Одна информация начала накладываться на другую, они стали перемешиваться, что в конечном итоге привело к тому, что мы имеем. Мигрени, потеря координации, спутанность сознания, не твои воспоминания, странные мысли и желания…
— И это последствия того звука? — поморщился я. Боль не проходила, как и не проходили странные мысли с левыми воспоминаниями. Всё это действительно сводило с ума, но по крайней мере сейчас мне было чуток легче, чем раньше.
— Верно. Был бы ты свежим и чистым, тогда бы всё было в порядке. У тебя бы на чистейший мозг записались все вложенные данные, что до этого хранились в одной из частей твоего мозга и которые ты просто не помнил. А сейчас, имея опыт и свои уже знания, они начинают конфликтовать друг с другом. Но это дело поправимое.
— И ты вдруг решила помочь, — подытожил я скептически. — Именно сейчас.
— Верно, — невозмутимо кивнула Нинг. Фиеста лишь недовольно смотрела на меня.
— И хочешь, чтоб я выпил ту ерунду зелёного цвета в колбе.
— Да.
— Я не буду это пить, — наотрез отказался я. По понятным причинам — откуда мне знать, что там? А в этом мире и, в особенности, городе, как показала практика, даже святая может врать, не моргнув глазом, чего уж говорить о самоназванной сестре. Сёстрах.
— Томас, мы не хотим тебе зла, — доверительно сообщила она мне. — Поэтому мы вольём в тебя это силой, если потребуется.
Это настолько противоречиво звучит, что становится страшно и жутко. Нинг явно не шутила, да и Фиеста с готовностью достала из-за спины воронку.
— Не создавай проблем нам и себе, — посоветовала моя бывшая компаньонка. — Хуже будет.
— Это так вы желаете мне добра? — хмыкнул я.
— Пойми правильно, мы не можем позволить тебе здесь мучиться и сходить с ума, — попыталась объяснить Нинг, но кое-что не вязалось.
— Тогда где вы были до этого? Когда мне действительно угрожала смертельная опасность? Когда требовалась помощь? Когда мне действительно надо было помогать? — скептически спросил я. — С чего вдруг сейчас в мамочку решила сыграть?
— Потому что сейчас ты в моём доме и под моей ответственностью, Томас. Я несу её за твоё здоровье и твою жизнь, так как взяла на себя обязательства. Что касается остального, то ковен придерживается правила невмешательства. Если клон сестра или брат живут своей жизнью: колются, пытаются закончить жизнь самоубийством, готовят переворот или живут счастливо с семьёй — мы не вмешиваемся, пока она или он сами не попросят помощи. Исключения — те, кто не может о себе позаботиться. Иными словами, дети, которых только что выпустили из криокамеры.
— То есть вам плевать, будет клон сдыхать от голода или нет, верно? — нахмурился я.
— Мы лишь не будем вмешиваться, так как это их жизнь, — решила поправить меня Нинг, хотя сути это не изменило. — Они могут и не знать о нас, поэтому мы не в праве рушить их мировоззрение.
— Отличный способ отнекаться от остальных.
— Нет. Мы лишь не лезем со своим уставом в чужой монастырь. Плюс мы не знаем про всех наших сестёр и братьев. Не всех смогли отследить, но кого знаем — просто наблюдаем. Это их жизнь, и мы вмешаемся, лишь когда они попросят.
— Они могут и не знать о вас, — напомнил я её же слова.
— Что ты хочешь услышать, Томас? Мы даём им право жить своей жизнью. И не нам распоряжаться тем путём, что они выбрали. Узнай они о нас, и их жизнь не станет прежней.
— Но тогда чего вы вмешались в мою жизнь? Я не просил. А сейчас ты ещё с этой дрянью.
— Сам дрянь, — мгновенно отреагировала Фиеста.
— Не про тебя речь, дура, — поморщился я. Голова болит, а я ещё тут спорю с этой идиоткой. Хотя я её не ненавижу, так как Фиеста не раз спасала мою жизнь. Я даже благодарен ей, от чего назвал её идиоткой без ненависти. Лишь факт констатировал.
— Мы вмешались, так как Ишкуина обокрала нас, насильно втянула тебя в тайну, использовала технологии, которым не место в нашей жизни. Это было вынужденно. Мы защищали свои секреты. И так как ты попал под удар, мы взяли на себя ответственность позаботиться и о тебе.
— Можете снимать её, я сам о себе позабочусь, — бросил я зло.
Читать дальше