Лариса Ратич - Грани времён

Эту фразу стоило считать вопросом, потому что кот явно ждал ответа. Королёв пожал плечами.

– Да…

Кот прищурился. Узкие зрачки рассекли зелёные, цвета чистых изумрудов глаза.

– Вы убили… – уши прижались к голове. Кот нервничал и с трудом сдерживал себя, – убили дочь Корхана. Война неизбежна.

Снова констатация факта, но кот ждёт ответа.

– Это случайность, – ответил Королёв, – глупая случайность. Никто не хотел её смерти.

– Неизбежность. Координаты Земли известны. Как и колоний. Я отдал приказ.

– Послушайте… – Королёв запнулся, потому что не знал, как называть этого усатого полководца. – Не мы начали – это вы сбили катер. Вы развязали бойню.

Кот положил ладони одна на другую. Когти были выпущены на верхней, а на нижней убраны.

– Никто не смеет посещать священное поселение. Только Корхан. Система защиты автономна. Это она уничтожила катер.

– Но ведь можно же как-то решить ситуацию мирным путём. Дипломатическим. Мир ведь лучше войны!

Кот поднял ладони выше, так чтобы Королёв хорошенько их видел.

– Мир неизбежен, – прошипел он и шлёпнул верхней ладонью так, чтобы её когти вонзились в нижнюю. Сквозь густую шерсть проступила тёмная кровь.

– Но мир будет после войны.

Витьке Сволину сегодня с утра стукнуло двадцать девять. Срок вроде не малый, но, как ни крути, всё ж не большой. Как говорится, «всё впереди!»

Сволин жил холостяком (жена ушла три года назад, забрав дочку). Надо сказать, что Витька был этому чрезвычайно рад, и теперь ощущал себя молодым, полным сил и свободным (свободным!), вот что главное! А так – Витька то, Витя сё, иди сюда – стой там, да дочка растёт, садики-шмадики, сопли-бантики. Тьфу! Дурак, конечно, что женился. Ну теперь – то он уже умный, второй раз его не проведёшь, не-е-ет! На беременность больше не купишь. Порядочного из себя вздумал разыгрывать, а ещё неизвестно, кто постарался, он или… Да нет, вроде на жену это не похоже, но кто знает?.. Короче, всё. Сам себе режиссёр. Мать, правда, достала, как позвонит, начинает: «Что там с внученькой, не болеет ли?» «Помирись, сынок, с женой!..» Задолбала!

Витька сладко потянулся на кровати, хрустнув всеми косточками своего молодого красивого тела и, мурлыча «Стюардесса по имени Жанна», начал собираться на работу. Сегодня пятница, «сокращёнка». Это хорошо. Вечером Милка подрулит. Обогреет, обзаботит. Милка всё купит, накроет, – так над ним трясётся, дура! Думает, скажу «давай поженимся»? Чёрта с два. Кому она нужна? – тёлка гладкая, ни фигуры, ни ума. Но – щедрая. Это удобно.

Витька позволял себя обхаживать этой некрасивой, на его взгляд, женщине. Она не жалела на него денег, и это было кстати. С другими бабами приходилось всё-таки хоть немного тратиться, что было для Витьки очень болезненно (был жаден), а с Милкой – всё наоборот, лишь бы Витеньке угодить. Сегодня должна, например, пива с рыбкой поднести, да там ещё кой-чего. «Хеппи бёздей», ёлки-палки, пусть поскачет! Витька ей давно намекал, что хочет ко дню рождения плащ импортный. Достанет, притащит! А он померит, ртом криво дёрнет, дескать, не совсем то, да ладно уж… Спасибо, всё-таки старалась; ладно, оставляй.

…Витька и сам не знал, почему он такой. Но это ему не мешало, а, скорее, наоборот: не надоедали друзья, которых у него отродясь не бывало («знаю я их, всем лишь бы деньги занимать!»), никогда не мучила так называемая совесть. Поступал всегда как хотел, его даже боялись. Один маменькин сынок сказал однажды про Митьку: убьёт, не поморщится. Ну это зря, конечно, убить не убьет, но не пожалеет, это точно. И правильно. Бери зубами своё, закон природы! – выживает сильнейший! Ещё в школе Витька получил обидную кличку – «Сволочь». Сначала вроде по фамилии прозвали, Сволин, – Своля да Своля, а потом – кто-то припечатал, да так и осталось. Витька сначала злился, но немного погодя понял: это хорошо. «Сволочь» – это сильно. И стал носить кличку как особое отличие, сам даже подыгрывал: «Ты меня лучше не напрягай, сопля жидкая! Я – Витька-сволочь, запомни и передай другому!»

Закончив школу, Витька сразу решил пойти к какому-нибудь частнику, лучше охранником. Драться умел классно, хоть и не знал ни одного приёма, но в стычках бывал так яростен, что всегда выходил первым. Он сразу, без обиняков, отправился в ближайший офис, нашёл хозяина, в пять минут понравился ему и кличкой (сам гордо назвал), и неукротимой своей злобой, которая из него так и пёрла. Сразу было видно: этот – далеко пойдёт, пара-тройка лет – и его можно будет поставить начальником охраны.