Василий Лягоскин - Тени Предвечного монстра. Шестая история из цикла «Анекдоты для Геракла»

Рядом с Зевсом заворочался молчавший до сей поры братец – Аид. Может, потому, что кладбища входили в его епархию?

– А ты не перетрудился, человек? – проскрипел он.

Лешка почувствовал, как его плечо стиснули сразу три ладошки, и поднял свою руку, одной ладонью успокаивающе накрывая сразу все. С главным смотрителем всех земных кладбищ он никому бы не рекомендовал связываться, исходя из чисто практических целей – а вдруг понадобится дядечка? Ну… там, местечко потенистей выбрать, да поближе к выходу… Сам он все же не удержался, изобразил физиономией еще один анекдот:

Иногда смотришь на человека, и напрашивается вопрос – он родился придурком или курсы какие-то дополнительно проходил?!

Аид его определенно понял, потому что поиграл желваками под бородой, посверкал грозно очами… но говорить ничего больше не стал. Он опять закрыл глаза, погрузившись, как предположил Алексей, в собственные мечты. На эти мечты воображения Сизоворонкина опять не хватило. Зато у него были свои, и он встал из-за стола, такого пустого сегодня, с намерением перекусить в другом месте, и не только перекусить. Тем более, что компания подобралась очень достойная – три девы, которым Алексей мог воскликнуть с куда большим основанием, чем любой другой парень во Вселенной:

– Мои богини!

Он и воскликнул, когда вышел за дверь, провожаемый явно потеплевшей атмосферой обеденного помещения, и вполне одобрительным кивком «быка» Зевса, доставшим откуда-то волшебный сервиз.

– Мои богини! – воскликнул он в панике, готовый запрыгнуть назад.

Кто бы ему позволил?! Сразу шесть крепких божеских ручек подтолкнули его в спину прямо к четверке других божественных личностей прекрасного пола, которые смиренно стояли на коленях и поджидали… Кого?

– Тебя, – пихнула его крепким кулачком Гера, заставляя сделать еще один шаг к Орам, богиням времен года.

Алексей не видел их ни разу с того дня, когда впервые появился в олимпийском Дворце, и сейчас душу обожгло давно забытое чувство стыда. Самая прекрасная из Ор, богиня Весны, так и щеголяла в обрывках одеяния, часть которого Сизоворонкин приватизировал для личных нужд. Потому она, наверное, и выглядела сейчас соблазнительнее остальных.

– Хотя.., – тут же принялся защищать себя Алексей, – я-то тут причем? Кто у нас тут главная швея и ткачиха?

Вместо Геры из-за спины ответила Афина. Давясь смешком, она заложила подругу-соперницу:

– Это все она, Артемида! Растрезвонила всем, что в тварный мир попадут только те, кто переспит с одним… одной тварью.

Последнее слово, не самое благозвучное, она произнесла с такой нежностью, что воинственной богине позавидовала бы сама Афродита.

– Да, – гордо напряг могучие мускулы Сизоворонкин, – я еще та тварюга… Я такого натварить могу…

Объявление в туалете:

– Уважаемые мужчины! Не вставайте ногами на унитаз! Помните: есть много других способов быть на высоте! Администрация.

С пьедестала чудовищного самомнения Лешку сдернула Артемида.

– Считайте девы, что он вам пообещал, – захохотала она, выскакивая вперед и хватая Лешку за руку – ту самую, на которой красовался браслет-кладенец, – только чуть попозже. Сейчас он занят.

В другую руку вцепилась Афина-воительница; Гера осталась позади, подгоняя «верблюда» в спину кулачками.

Так они и вбежали в комнату с единственным ложем, где Лешка собирался опровергнуть единственное слово из сказанных богиней охоты – «чуть»!

Он повернулся к двери, которую с громким стуком захлопнула верховная богиня. Ее лицо было сейчас хищным; она явно задумала сообщить какую-то новость – не очень приятную для Сизоворонкина.

– Помнишь ли ты свою Книгу, Лешенька? – вкрадчиво начала она.

Лешка помнил и книгу с анекдотами, и дарственную надпись, которую каллиграфическим почерком вывела в ней Наталья. Именно Лешеньку поздравляли с юбилеем и она сама, и другие приятели.

– Значит, расколдовали, – вздохнул Алексей, – теперь они на один мой анекдот будут отвечать тремя.

Гера расхохоталась, и тут же начала доказывать его мысль:

– Так, паразит, лучше говори, где был! А то я сама додумаю – тебе же хуже будет!

Девушки, а потом и Сизоворонкин, присоединились к ее смеху.

– Расскажу, – пообещал Лешка, – а лучше покажу. Еще и анекдот придумаю, какого нет в книге.

– Придумаешь? – не поверили богини в три голоса.

– Уже придумал! – выпятил вперед героическую грудь парень, – слушайте: