Андрей Шевченко - Тридесятое царство

– Три раза.

– В два десятка лет и уже три раза?

– Да, впервой с отцом в десяток лет.

– А вправду люди рассказывают, что Огни Сварога там намного ярче, что Море дышит, уходя и возвращаясь, а в озерах водятся такие большущие звери, как в Море?

– Вправду. И озёрный зверь куда опаснее здешних. Один – величиной как два жилища Гостомысла, с шеей в две сажени – выпрыгнул на берег и гнался за нами полверсты. Ни стрелы, ни копия его не брали. Только лошадьми и спаслись. Стыдно Соколам показывать врагу спину, да…

– Он не враг. Видать, Студа и сам поганый Вий, повелитель Подземья и Нави, мира мёртвых, родили таких чудищ.

– Все так и подумали: выродок Вия и Мары… Если Холод будет наступать, то и в этих озёрах заведутся дети чёрных богов.

Радислава вздрогнула и впервые в жизни с опаской поглядела на любимое озеро.

– Не допустите, боги. Что же нам тогда будет делать, как жить?

– А не страшиться. Вот наше племя боится Леса и ночного мрака. Но если примечать и постигать тайны природы, можно стать сильнее всех врагов и даже духов и чёрных богов. Я всегда знаю, что ожидает меня впереди. По ветру, по птицам…

– И что же шепчет тебе в этот миг Полуденник? – улыбнулась Радислава.

В самом деле, уже не пар из котла с грибной похлёбкой носился в тесных стенах Гостомыслова жилища, а дневной ветерок перелётывал из окна в окно, забавляясь игрой с висящими всюду травами. Он то тихо шевелил их у порога, то неожиданно врывался с другой стороны и напористо толкал, раскачивал какой-нибудь хорошо высохший пучок.

Светислав прислушался.

– В этом году он посвежел, подрос. Новое, губительное, дыхание Севера начинает влиять на детей Стрибога и здесь, на Равнине… Я же чувствую, что до завтрашнего вечера будет вёдро.

Радя засмеялась.

– Ты тратишь много времени, наблюдая за природой. Но, верно, часто путаешься. А я лучше спрошу у самого Полуденника.

Она ступила наружу и замерла. Подошёл и сел рядом Холень, вопросительно заглядывая ей в лицо. Ветерок нежно шевелил длинные волосы Лебедицы, а она прикрыла глаза и что-то неслышно шептала. Светислав заметил, как на другом берегу вдруг зашевелились ветви двух-трёх ив, когда остальные вокруг стояли неподвижно.

Наконец, Радислава заговорила, но очень тихо.

– С Северо-запада наползает большая туча, но здесь она не прольётся.

– Ветер тебе так сказал? – недоверчиво спросил Светь.

– Да. И ещё ему приятно, что ты назвал его повзрослевшим.

Она взмахнула руками и громко рассмеялась, вновь смутив своего гостя сомнением: не шутка ли это?

– Ты хочешь, Сокол, понять природу и тем самым покорить её. Но лучше быть её частью, и тогда не только Перун будет хранить тебя в Лесу, но и сам Лес.

– Да, лучше дружить с духами, наполняющими Мироколицу. Они ведь взбалмошны и переменчивы. Представляешь одно по приметам, а они вдруг передумают… – теперь засмеялся Светислав, и в этом смехе было недоверие.

Но вдруг через озерцо промчался, взволновав воду, вихрь, и воздух вокруг Радиславы наполнился ивовыми зелёно-золотистыми щелкунами. Они закружились над её головой, а когда девушка протянула навстречу руку, то заскользили по пальцам, летая то вверх, то вниз, вслед за движениями кисти. После она резко повернулась, и вся летучая зелень метнулась юноше в лицо и, враз омертвев, осыпалась на Землю.

– Значит, такое возможно?! – восхищённо воскликнул Светь и бережно поднял несколько щелкунов. – Полуденник, Стрибожий сын, будь и мне другом!

– А ты проверь, внял ли он твоим словам, – предложила девушка. – Глянь, как тяжело летит наш старый Каркунь, как бы не зацепил воду.

Со стороны Юго-западного берега, с трудом махая крыльями, приближался Гостомыслов ворон. Юноша-Сокол шёпотом обратился к духу ветра, и в тот же миг у птицы распустился хвост, и, подхваченная порывом, она взметнулась на три сажени выше прежнего и вскоре сидела на руке Радиславы.

– Устал, красавец? – она ласково погладила его голову и клюв. – Он уже редко летает. Лишь вот так, чтобы вернуть Гостомысла к острову, если я или кто другой заедет. И только от озера. Из лесочка пусти – заплутает. Видать, слепнет.

– Иду! Иду! – вдруг прокричал ворон.

– Дивно!.. – похвалила Радя. – А он много слов говорит. Значит, хозяин возвращается?… Заждались. И застольничать пора.

– А кто ещё заезжает к Гостомыслу? – спросил Светислав.

– Да вот хотя бы твой дядя. Тогда Каркунь летит к дедуне, который всегда прогуливается, и кличет: «Ярь! Ярь!»