Виктория Полилеева - Дарина. Повесть

© Виктория Полилеева, 2017

ISBN 978-5-4485-2189-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рассказать свою историю, не утаив ни одного движения души, ни плохого ни хорошего, значит пережить её вновь. Не смотря на многия печали, связанные с ней, – это единственное, чем я живу. Самое дорогое сердцу воспоминание. Таинственный, вспыхивающий живым светом алмаз. Иногда я достаю его, чтобы ещё раз очароваться его блеском и опять спрятать за пазуху…

Всё началось более двух лет назад, майским вечером. Я помню его до мельчайших подробностей. Накрапывал теплый дождик, шальной, беззаботный. Одним прикосновением он снимал все тревоги и нагло врал о счастье. В конце улицы, по которой мы ехали, был небольшой сквер. Его темнота заманчиво дышала свежестью. Я попросил остановить машину и вышел.

Запах клейкой листвы взволновал кровь. Я был еще отчаянно молод! Чувствуя прилив сил унесся бы жеребенком по густой мокрой траве туда, где стелется горизонт, чтоб разорвать его границы.

Попутчик вряд ли догадывался о моих желаниях. Я слыл мрачноватым и неразговорчивым. Дела были серьёзные и я не снимал маски. Я стоял под мокрым деревом, вдыхая весенний воздух, смешанный с дымом моей сигары, обдумывая одно дельце. Но мысль в этот вечер почему —то скакала из стороны в сторону, ну как мой жеребенок. Дождик разошелся, поощряемый упругими листьями.

Тогда я впервые увидел её.

Мою душечку, красавицу мою. В розовых колготочках, короткой юбке, тоненькая как иголочка. Длинные волосы намокли под дождем, из-под светлой челки упрямо и весело смотрели карие глаза. Она шла с подружкой.

Обнимая друг друга за талию, девчонки шлепали прямо по лужам.

Пьяный воздух кружил молодые головы. Они пели, не обращая на меня никакого внимания.

«Мне стали слишком малы. Твои тертые джинсы. Нас так до – о – о – о – лго учили…»

Разбуженные весной, звонкоголосые птички – пересмешницы!

Так начиналось.

– Привет, девчонки.

– Здорово кучерявенький, – ответила она, едва скользнув по мне взглядом, – откуда такой красавчик? Из какого табора?

И прошли мимо, хохоча, и не дожидаясь ответа. Ей и не нужен был ответ, шалунье моей. Вопрос задала, чтоб подругу рассмешить. Я её не интересовал.

Я сел в машину.

– Поезжай за ними по-тихому, брат.

Мы поравнялись.

– Вас подвезти? Промокли совсем…

Сверкнула белыми зубами:

– Мы к незнакомым цыганам в машины не садимся.

Подружка пробасила:

– Никогда!

И опять этот звонкий девичий смех, словно кто-то играл хрустальными колокольчиками.

Я обратился прямо к белокурой не найдя ничего лучшего избитой фразы :

– Может номер телефона дашь…

Но голос прозвучал странно, прерывисто, мне до спазм захотелось знать её телефон.

– Не пожалеешь? – ответила вопросом. Подруга прыснула, согнулась от смеха, да так и пошла, держась за живот.

Машина медленно ехала за девушками. Я смотрел на красавицу мою молча, не отрывая взгляд. Она опять скользнула по мне холодной ящеркой, усмехнулась :

– Ну пиши, рома

Девушка не ошиблась, я – цыган.

Когда я встретил красавицу мою, мне исполнилось 28, у меня была невеста – прекрасная, как южная ночь Рада. Я мечтал о голубином счастье с ней, о детях. И на тот момент я твердо верил, землю готов был целовать, что мы с Радой – две половинки одного яблочка. Так, что гулять «в расписной рубахе» мне оставалось не долго, до осени. А пока, как всякий холостой цыган, пьяный от молодого куража, лихих денег и доступности красивых женщин, я позволял себе все. Молочные реки и кисельные берега разврата! Все пили из них, я не был исключением, и не стесняясь брал, что хотел.

Официантки из ресторанов, внимание которых можно было привлечь щедрыми чаевыми и удержать дорогими безделушками. Путаны, жавшиеся к обочинам трасс, возбуждали своей белой кожей с татуировками и независимым от «предрассудков» поведением. Завидев их живописные стайки, учащеннее билось сердце, острее чувствовалась жизнь. Эти Любаши и Анюты так мило скрашивали нам с друзьями свободное время, были так искренни и бесхитростны.

С некоторыми я встречался не один раз, было что-то похожее на привязанность, но быстро проходило, и я забывал их.

Простота отношений с русскими женщинами никогда не усложнялась мной.