Татьяна Макарова - Хроники аномальных явлений. Записки думающего наблюдателя (том 2)

Алоиз Визингер. Слева – фото при жизни, справа – после кончины методом ИТК.

Сравнение обеих фотографий и сути деятельности этого человека в бытность его аббатом позволило Шрайберу убедиться, что речь идет, действительно, об одном и том же человеке.

А теперь давайте познакомимся с историей, которая происходила не в Европе и не в прошлые годы, а в России и только что. Нам был передан дневник, который вела семья, потерявшая близкого человека в 2000 году (и продолжает вести, потому что события, пополняющие его, продолжают происходить).

В этом дневнике содержатся записи одной очень интересной житейской истории, и эта семья разрешила привести выдержки из дневника. Единственное условие, которое перед нами было поставлено – не упоминать никаких имен и конкретных дат.

В качестве небольшого предисловия. В этой истории задействованы две семьи. Одна – это жена и дочери умершего человека, назовем их Юлия (мать, уже на пенсии), Анастасия (дочь, в бальзаковском возрасте) и Нина (младшая сестра Насти). Другая – семья близких друзей, назовем их Светланой (мать, на начало событий ей было чуть больше 40 лет) и Николай (сын, на начало событий ему было всего 13 лет). Скончался же отец Насти и Нины, муж Юлии. Пусть и у него будет другое имя – назовем его Святослав Николаевич (для краткости – С.Н.). Знакомы и дружат эти семьи с 1994 года.

Есть некоторые детали, которые могут пролить свет на то, почему именно в этом случае общение с умершим смогло стать таким объемным и продолжительным. Светлана получила достаточно сильные сенситивные свойства от своих предков: ее мать тоже обладает такими возможностями, хотя и в несколько меньшей степени, но вот прабабушка и прапрабабушка были известными целительницами и ясновидящими, а свой род они ведут от цыганского барона, который тоже был известен далеко за пределами своей округи как знахарь и лечитель. В этом роду смешалась русская и цыганская крови, а способности передаются из поколения в поколение (хотя чаще бывает, что сенсорные свойства передаются через поколение или через два). Сын Коля тоже имеет такие же качества, а Светлана и до этой истории периодически «выходила на связь» со своими предками, которые подсказывали ей, как лучше разрешить ту или иную сложную житейскую ситуацию.

Были определенные предпосылки и со стороны семьи С. Н. Анастасия имела возможность видеть провидческие сны, и даже специально тренировала у себя способность расшифровывать язык сновидений (говорит, что небезуспешно, так как многие предсказания, увиденные ею во сне, действительно через какое-то время осуществлялись). Юлия, хоть и не практиковала ничего подобного, но несколько раз за свою жизнь пророческие сны тоже видела. Например, за три дня до смерти Сталина увидела его с тремя пулевыми ранениями (это было символическое обозначение его смерти).

В этой истории встречаются и провидческие (предсказательные) сны, и внетелесный опыт. Последний отличается от провидческих снов тем, что воспринимающий человек (кто бы это ни был из перечисленной выше группы людей) отдает себе отчет, что он находится не в обычном состоянии сознания, и порой даже видит собственное тело лежащим на кровати. А также осознает, что пришедший пообщаться С.Н. на самом деле находится «по другую сторону бытия» (а во сне это ощущение отсутствует либо не такое ярко выраженное).

Для того, чтобы каждый раз не объяснять длительно, какой тип общения описывается, перед началом записи будем обозначать его сокращением: ПС (провидческий сон) или ВТО (внетелесный опыт). Авторский стиль дневника сохранен, дневник вела Анастасия.

Итак, сам факт потери случился в мае 2000 года. Но еще за полтора месяца до этого Анастасия поняла, что этого не избежать.

Март 2000г. (ПС Анастасии)Мне снится, что мы едем на поезде втроем – мама, папа и я (Прим. – Настя отмечает, что в ее снах образ поезда появляется в качестве символического обозначения жизненного пути, и действия, которые происходят внутри или около такого поезда, позволяют понять суть предстоящих или уже происходящих событий). Мы с мамой собираемся сходить на очередной остановке, а отцу нужно ехать дальше. Причем, я понимаю, что мы-то с мамой тоже должны подъехать до той же самой остановки, до которой папа будет ехать на этом поезде, но только другим транспортом. Поэтому разлуки нам не избежать. Мама прощается с папой с горечью, как будто насовсем. Но я при этом понимаю, даже слышу мысленно такую четкую фразу: «Не стоит прощаться с тем, с кем это предстоит в далеком будущем». Причем «это» понимаю как то, что рано прощаться, что все равно на конечной станции встретимся, хоть и разными дорогами туда приедем. Проснувшись, поняла, что расставания в этой жизни нам не избежать. Хотя надеялись, что сумеем выбраться из трагической ситуации (…).