Владимир Буров - Небо в алмазах

– Можно и перепутать – после третьей под жареную на гриле колбаску – что сегодня не день рождения Кэтрин Хепберн, а ей опять:

– Дали Оскар. – И более того, можно спросить, чтобы совсем уж не запутаться:

– Ты кто, Ава Гарднер или Кэтрин Хепберн? – и вплоть до драки, естественно, между ними.

Так это было до перелета через Северный Полюс, а после, когда сегодня узнают – если сегодня и узнают – что летели они вместе с Кетчем, а не один он прорвался сюда, то:

– Согласятся обе, но тоже не без этого, без того, чтобы обязательно набить друг дружке лицо.

Но все прошло на банкете благополучно, вплоть до того, что их никто их не поздравил. Сначала Кетч подумал, что здесь так принято, чтобы не портить остальным гостям настроения, ибо их самих поздравлять никто не собирался.

– Так-то логично, – сказал он Хью.

– Что плохо? – спросил Авиатор, облокотившись спиной с одной стороны и локтем с другой о барную стойку.

– Нас никто не приглашает танцевать.

– Мэй би сами кого-то зацепим?

– Как герои перелета мы не должны так поступать, – ответил Кетч.

– Так ты думаешь, что мы уже его сделали? – даже сам удивился Хз.

– В принципе, да, если я здесь.

– Ты прав, осталось только доказать, что это знают и остальные.

К ним подошел Руз.

– Выберете вон тех благородных леди, – указал он пальцем, но незаметно для других. Одна из них из королевского рода, – добавил он. И что удивительно:

– Не только Кетч, но Ху не мог точно сказать:

– Руз – уже президент, или еще только намечается со следующего года?

И они подошли к девушкам именно с этим вопросом:

– Что, простите? – спросила, даже не улыбнувшись одна из них, Ава Гарднер.

– Они шутят, – сказала вторая Кэтрин Хепберн.

– Зачем? – спросила Ава.

– Хотят познакомиться, чтобы пригласить на танец.

– Хотят потанцевать, чтобы познакомиться, и потом затащить в кровать?

– Если только у них есть кровати.

– Всё хочу спросить, – начал свой танец Кетч, – кто сегодня президент, и почему он не встретил меня, как первопроходца?

– Это уже два вопроса, а не один, – ответила леди.

– Почему?

– Гувер не хочет уходить.

– А Руз не хочет оставаться?

– Оставаться, ты сказал – никак не могу понять, есть ли хоть какая-то логика в нашем взаимопонимании.

– Это потому, что ты не знаешь моего имени, а я твоего.

Например, ты можешь угадать, – продолжала она, – я уже имею один Оскар, или пока еще нет?

– Так может спрашивать человек, только его не имеющий, – сказал Кетч, – но знает точно:

– Вот как раз сегодня и дадут, – закончила за него леди.

– Так бывает? – очень удивился парень.

– Ты думал, в честь кого этот банкет на двести хомо сапиенсов?

– В честь меня? Ты знала?

– Не знаю, кто ты такой, но этот банкет в честь меня.

– И эта честь начнется после чего? Ибо сейчас я ничего такого рукоплещущего не наблюдаю.

– Как только будет сделано официальное объявление.

– Хорошо, подождем, что это будет за объявление, ибо я думаю, что кто-то совершил перелет через северный полюс.

– Нет, потому что такого перелета не было, так как давно доказано, что и быть не может.

Но объявления, наконец, прозвучали, и как даже не мог высказать Кетч:

– Одно хуже другого, – ибо первое он еще кое-как понял, но второе, вообще ни в зуб ногой. Ибо это было, да, сообщение о фантастическом перелете через Северный Полюс, но не его, а Авиатора, Говарда Ху. Второе, кажется, ей действительно, дали Оскар за лучшую роль в фильме:

– Ранняя слава.

И она так обрадовалась тому, что ей в общем-то и так обещали, за всё хорошее, а главное за то, что в ее детстве, точнее, еще раньше, много-много лет назад:

– Были французские и испанские короли, – что прямо на банкете потащила его в садовый лабиринт, где можно легко трахнуться, но:

– Также легко и заблудиться.

Правда, не вышло, так как там уже были другие руководители и костюмерши этого фильма с теми же намерениями.

– Пошли назад в зал ресторана, я видел там нишу.

– Ты не боишься трахаться в нише, ибо туда могут зайти? Я, честно говоря, даже буду рада, если это случится.

– Значит, я тоже, – ответил Кетч.

И всё прошло удачно, заходили, да, но только два раза, и оба раза только смеялись тоже радостно, их счастью, второй раз даже хлопали в ладоши.

– Ну, как? – спросил его Хю, – счастье приблизилось?

– Настолько, что я думаю остаться здесь.

– Надолго?

– Навсегда, – ответил беззаботно Кетч, думая что настолько уже заблудился, что.