Андрей Лео - Сделай что сможешь 1 [СИ]

- Что ж в тебе изменилось? Не пойму я.

Нужно что-нибудь сказать, отвлечь как-нибудь.

- Я ничего не помню.

Голос у неё из задумчивого сразу стал немного испуганным.

- Совсем ничего?

- Не знаю.

Она наклонилась ближе и требовательно спросила:

- Отца, мать?

- Не-е-ет.

- Обманываешь, - прищурилась ведьма.

Оба-на, она ещё и детектор лжи ходячий. Следует врать ооочень осторожно. А лучше совсем не врать.

- А сеструху помнишь? Вчера убирала за тобой.

- Не-е-ет.

- А братьев?

- Нет.

- А деревню?

- Нет.

- Вроде не врёшь, - тётка как-то сразу осунулась.

- Ну а лес-то помнишь? Он же тебе словно дом родной. Повадки всей живности знал.

- Лес помню, - я постарался изобразить напряжённую работу ума.

- Как зверя добывать, силки ставить, помнишь?

- Помню.

- Значит, и остальное воспомнится, - с облегчением сказала она. - Лес тебе просто ближе всего, вот и не дает болезни память отобрать. А поправляться начнёшь, лес и остальную память возвернёт. Не пойму, почему Машку, сеструху свою, забыл. Ты ж за нее даже на волка кидался, и она в тебе души не чает. Просидела тут две седьмицы, пока ты в бреду метался. Домой не шла, сколь я ни гнала, почитай, все время в ногах у тебя спала. Ничего! Спомогу я тебе. Ты только, - она наклонилась ко мне, - смотри тятьке и братьям про память не болтай. И мамке пошто про это знать, волнение одно. А с Машкой я поговорю, лишнего не сболтнёт. Она не смотри, что два вершка, с понятием девка. Теперь отвару похлебай, начнем с малого, раз есть хочешь.

Супчик из зайца на вкус был просто объеденье. Судя по реакции тельца, оно такого давно не ело. Меня опять потянуло в сон. Надо же, всю жизнь жалел об отсутствии братьев и сестёр, а теперь как врать-то пришлось, и рад. Ох, непростая тётя! Сегодня мне повезло, а что дальше делать?

Второй раз проснулся после полудня. Рядом сидела всклокоченная девчушка и напряженно на меня смотрела. Опля! Похоже, про неё говорили - два вершка. Новоиспечённая сестрёнка. Личико красивое. В потёмках, правда, особо не разглядишь, но не крестьянское какое-то - более вытянутое. Глазищи большие, почти чёрные, оттенок не уловить. Пучки тёмно-серых волос в разные стороны. На воробушка похожа. Смешная. Я улыбнулся.

- Машка.

Ох как взвился этот воробушек! И зачирикал с сумасшедшей скоростью:

- Я же говорила, говорила! Меня он обязательно узнат. Он не может меня не узнат! Уж кого-кого, а меня он всегда узнат. Я ни вот столечки не боялась, ну ни вот столечки! - она успевала тараторить, периодически подпрыгивая на месте.

- Уймись, балаболка, - тётка стояла, уперев руки в бока, но на лице её играла улыбка.

Сестрёнка на секунду замерла, а потом резко пододвинулась ближе и положила ладошки мне на грудь.

- Мишка, как я исполохнула, что ты умрёшь! Ты не думай, я не верила в это ни капельки. Я и боженьку всё время молила. И тянула тебя к себе, по совету бабы Софы. Но боялась, не дозовусь - боженька не услышит. У него дел тьма тьмуща. Да и ты сказал, навсегда уходишь. Ну зачем ты так сказал, зачем? - она легонько ударила по моей груди своим кулачком.

- Уймись! Слаб он ещё, - уже сердито рявкнула лекарка. - Будешь кулаками махать, уйдёт опять, не дозовёшься.

У сестры на глазах сразу навернулись слёзы. Она положила голову мне на грудь, обняла ручонками и стала тихонько всхлипывать. Тётка тяжело вздохнула и отошла к печке. А я серьёзно задумался над словами девчушки. Где же прежний владелец тельца, и какова причина его исчезновения? Когда читал книжки про попаданцев, как-то это мимо проходило. Исчезли и исчезли, срослись с новым сознанием - и флаг им в руки.

А сейчас, понимая, насколько эта малышка любит ушедшего, я завидовал. У меня, к сожалению, не было ни брата, ни сестры, даже двоюродных. Куда он пропал? Связан ли его уход с болезнью? Почему говорил, навсегда уходит? Сам ли ушёл? Если сам, тогда что могло послужить такому решению? Надо в дальнейшем попробовать всё выяснить.

Мда... а сестрёнка ничего. Боевая.

Э, Саша, местный приём тебя, конечно, слегка огорошил, но ребёнка следует успокоить.

- Маш, - я потрепал сестрёнку по вихрам, - поверь, никуда больше не уйду.

Она подняла голову. Глазищи блестят чёрными угольками.

- Правда?

- Правда. Если и пойду куда-нибудь надолго, то тебя с собой возьму.

Заплаканное личико осветилось улыбкой.

- Ой, Мишка, я так рада, так рада! Ты не представляшш, я вся извелась..., - Машка продолжала тараторить, а я с удивлением прислушивался к своим новым ощущениям. Кажется, начинаю воспринимать, по сути, незнакомого мне человека именно как сестру. Странно, она ведь намного младше моих детей из той жизни. Хм... и вроде бы... я уже люблю эту шебутную малявку.