Геннадий Марченко - Покорение Америки [СИ]

— Начнем с того, что я — беглый преступник.

Краем глаза я следил за реакцией Лейбовица. Однако, что удивительно, при моих словах на его лице не дрогнул ни единый мускул.

— Любопытное начало, — кивнул он. — Продолжайте.

В течение следующих пятнадцати минут я выложил перед владельцем лавки историю, которую в своё время озвучил Уолкеру. Все это время антиквар внимательно слушал, ничем не выказывая своих эмоций, если они у него, конечно, вообще имелись.

— Что ж, весьма, весьма познавательный рассказ, — заключил он, откидываясь в кресле со сцепленными на впалом животе пальцами рук. — Не смею высказывать своё недоверие к вашей истории, не пойму только, чем вы так пленили продубленное солёными ветрами сердце старого морского волка? Почему он вас не высадил в ближайшем или нью-йоркском порту и не сдал в полицию? И даже дал вам мой адрес…

— И сам не пойму, — совершенно искренне пожал я плечами. — А вы как познакомились с Уолкером?

— В молодости я был не в пример шустрее, и на равных участвовал в драках подростков. На Брайтон-Бич такое было не в редкость. Если за себя не постоишь — к тебе так и прилипнет ярлык труса и неудачника. Как-то сошлись стенка на стенку, и так получилось, что я дрался с парнем, которого звали Сэм Уолкер. Намяли друг другу бока знатно, хоть он и был крепышом, а я худым, словно тростинка. И надо было такому случиться, что мы с ним после этого подружились, и дальше стояли друг за друга горой. Так наша дружба и тянется до сих пор… Однако же вынужден поинтересоваться, есть ли у вас какие-то планы относительно ваших будущих действий?

— Честно сказать, пока ещё не придумал, чем планирую заниматься. Могу выполнять любую черновую работу. Главное — обзавестись документами. Подавать на гражданство, сами понимаете, нет смысла, меня вышлют из США в 24 часа как незаконно пересекшего границу. Если только удастся раздобыть поддельные документы. Не знаете, случайно, сколько это может стоить?

— Гм, молодой человек, если бы не эта записка от Сэмюеля, я бы подумал, что вы провокатор, подосланный ко мне из ведомства Джона Эдгара Гувера. Хотя с какой целью? Я же никогда ничем противозаконным не занимался… А потому и ответа на ваш вопрос, к сожалению, дать не могу.

Судя по мелькнувшей в глазах собеседника хитринке, все же кое-какие делишки в обход закона он обстряпывал и, возможно, неоднократно. Но свои мысли я придержал при себе.

— Впрочем, раз уж и вы русский, и я в какой-то мере русский, то, вероятно, смогу что-то для вас придумать, — добавил антиквар.

В этот момент звякнул колокольчик над дверью, и в лавке стало на двух персон больше. Молодые парни, лет по двадцать, уже один их возраст наталкивал на вопросы. Что бы им делать в антикварном магазине, куда обычно заглядывают люди среднего и старшего возраста? При этом от обоих исходили волны решимости, смешанной со страхом.

— Одну секунду, — кивнул мне Лейбовиц, поднимаясь и снова переходя на английский. — Чем могу вам помочь, молодые люди?

Один из них остался у двери, перевернув табличку словом «Закрыто» наружу, а второй резко выхватил из кармана пиджака браунинг.

— А ну, старик, быстро гони всю наличку! — крикнул обладатель пистолета, направляя его то на антиквара, то на меня. — И не вздумайте дергаться, вы двое, иначе я за себя не отвечаю.

— Позвольте, — растерянно произнес Лейбовиц, — что вы себе позволяете…

— Деньги гони, старый хрыч!

Довеском к требованию послужил удар рукояткой пистолета по лицу старика, и из его разбитой губы по подбородку потекла темно-красная струйка. Дальше сохранять нейтралитет не представлялось возможном. Я медленно поднялся под дулом направленного на меня браунинга и, показывая раскрытые ладони, спокойно сказал:

— Парни, вы хорошо подумали, прежде чем решиться на ограбление?

— Ты кто, твою мать, такой?! — выкрикнул обладатель оружия.

— Кто я? Я агент Федерального Бюро Расследований. Если вы, ребята, не в курсе, это ведомство Джона Эдгара Гувера.

Лейбовиц бросил на меня быстрый взгляд, но промолчал.

— И мистер Лейбовиц — хороший друг мистера Гувера, также являющегося большим любителем антиквариата, — продолжил я. — У моего шефа грядет день рождения, и я пришел сюда, чтобы выбрать для него подарок от лица отдела тяжких преступлений. Когда Гувер узнает о том, что его друга ограбили, и не приведи Господь, ранили или убили — он придет в неописуемую ярость. И я вам гарантирую, парни, что на свободе вы будете оставаться не больше суток. Даже если вы уберете и меня, единственного свидетеля, который видел ваши лица, то время вашего пребывания на свободе удлинится ненадолго. Так что мой вам совет, ребята: приносите извинения хозяину лавки устно и материально, думаю, за 50 долларов мистер Лейбовиц вас, возможно, и простит. После чего вы покидаете магазин, а мы забываем об этом неприятном инциденте.