Сергей Шхиян: Царская пленница

На Большой Садовой улице в этот час дня было тихо и пустынно. Никаких подозрительных субъектов я не заметил и, обойдя для страховки квартал, нырнул в свои ворота. На счастье, во дворе никого из жильцов или их слуг не было, только на крылечке флигелька сидел мой приятель, беглый солдат Иван, и курил трубку. На мое появление он никак не отреагировал, как будто я отлучался на пятнадцать минут.

— Как здесь, все тихо? — торопливо спросил я, озираясь по сторонам.

— Шуметь не будешь, так и останется, — ответил он, неодобрительно оглядывая меня с головы до ног.

— Иван, что это с тобой? — удивленный таким индифферентным отношением, спросил я. Мы не виделись уже несколько дней, и ему пора было начать беспокоиться о том, куда я исчез.

— Со мной ничего, а вот ты откуда меня знаешь? — подозрительно спросил он.

— Ты что, сдурел! — сердито воскликнул я, начиная подозревать его в какой-то непонятной игре.

Всего час назад я сбежал из Петропавловской крепости, боялся погони, не без основания опасаясь за собственную жизнь, и вдруг меня отказывается признать один из близких людей, на помощь которого я твердо рассчитывал.

— Слушай, парень, — строго сказал Иван, глядя на меня с не меньшим удивлением, чем я на него, — шел бы ты своей дорогой, пока я не дал тебе по шее. Вот тогда не я, а ты сдуреешь.

Его нежелание узнать меня было таким искренним, что я не сразу нашелся, что сказать. Не мог же солдатский мундир, в который я был одет, так изменить мою внешность, что я сделался неузнаваемым.

— Не узнаешь, значит? А ты присмотрись, может быть, все-таки вспомнишь? Мы вроде недавно были друзьями, — рассудительно посоветовал я, беря себя в руки. Ничего похожего на двойную игру в лице солдата заметно не было.

Иван вынул трубку изо рта и внимательно осмотрел меня с ног до головы. У него на лице мелькнула недоуменная гримаса, какая бывает, когда видишь что-то смутно знакомое, но не можешь вспомнить, откуда.

— Неужели я так изменился?

— Голос вроде знакомый, где-то, кажись, такой слышал, а вот личность твою никогда не видел, — осторожно ответил Иван. — Напомни, может, и признаю.

— Я Алексей… Крылов, — представился я, видя, что иначе мы ничего не добьемся друг от друга.

— Кто? — ошарашено переспросил Иван, вставая с крыльца. — Как ты назвался?

Лицо его из удивленного сделалось подозрительным. Он сощурил глаза и будто ненароком пошарил взглядом у меня за спиной, кого-то высматривая.

— Крылов. Собственной персоной… — повторил я снова, но на этот раз, кажется, совсем неубедительно. Дело в том, что вставший на ноги невысокий, как и большинство людей этой эпохи, герой штурма турецкой цитадели Измаил почему-то оказался выше меня ростом!

— Ты, малец, откуда Крылова знаешь? Тебя кто сюда подослал?

Я не сразу ответил, внезапно увидев свою одежду. Каким-то чудом (не иначе как это был фокус моего товарища по заключению, с которым мы час назад бежали из Петропавловской крепости) вместо солдатской формы на мне оказалась замызганная мещанская поддевка, ветхий кафтанчик с протертой на швах материей и грязно-белые панталоны армейского покроя.

— Все в порядке, это, правда, я, — проговорил я каким-то жалким голосом. Слишком невероятной оказалась такая метаморфоза. — Меня ищут, вот и пришлось поменять внешность.

Иван смотрел на меня, вытаращив глаза. Потом недоверчиво покачал головой.

— Крутишь ты что-то, парень. Хотя в голосе сходство с Крыловым и есть. Если ты говоришь, что ты Крылов, тогда скажи, из какого века ты сюда попал?

— Из двадцать первого. Давай позже будем выяснять, кто я такой! Тогда и вспомним то, что никто кроме нас не может знать, например, про твою невесту Марфу, или как мы дрались с сатанистами! Иван, у нас сейчас на это нет времени. Я сбежал из Петропавловской крепости, и если в Тайной экспедиции известен мой адрес, сюда скоро явится целое войско. Мне нужны деньги и документы, а тебе срочно пора уходить, иначе элементарно заметут и посадят за компанию со мной.

Иван молча слушал, напряженно вглядываясь в мое лицо.

— Ну, что ты стоишь, как столб. Двигайся в темпе! Деньги спрятаны под половицей в нашей комнате. Забери их и ступай в сторону Невского. А я посмотрю, на кого я теперь стал похож, и догоню, — говорил я так тревожно и напористо, что Иван, больше не раздумывая, подчинился и бросился в нашу половину флигеля.