Олег Касаткин - Корона и Венец [СИ]

И без того до сих пор в крестьянских массах нередко полагают что доктора морят народ православный. А уж если женщины — лекари станут частым явлением… Я признаться опасаюсь…

— Однако же, — проворчал Щелков, — никого давно уже не возмущает что женщины принуждены раздеваться перед медиками-мужчинами. Тут мне видится, Ваше Величество, что публика не будет чрезмерно недовольна — не говоря о том что навряд ли найдется слишком много жаждущих получать образование девиц.

— И еще, Государь, — осведомился Фортинский. То что связано с отменой процентной нормы. («Ну да — для Киева это особенно острый вопрос») А что же нам делать со студентами-евреями которые уже учатся на закрытых отныне для них факультетах?

Должен сказать — придание обратной силы закону мало того, что возбранено российским правом, но еще и против справедливости…

— Об этом, Федор Яковлевич, тоже подумали! — пояснил Георгий. Уже готов приказ Министерства просвещения: о переводе их всех в Варшавский и Гельсингфорский университеты.

Лица Грота и Лавровского отразили неприкрытое уныние. Еще бы! Их заведения ожидало нашествие студентов-евреев — правоведов и экономистов — мало того что и без того склонных к смуте так еще раздраженных если не сказать — разозленных.

— Но если они захотят продолжить образование на иных факультетах — никоим образом не препятствовать…

— Позвольте уточнить — как показалось собравшись с силам вступил в разговор Владиславлев. Речь идет о студентах обучающихся за плату или также и о казеннокоштных? («Нездоров — и крепко!»)

— Если ученый совет сочтет какого либо юношу иудейского происхождения способным и достойным получать образование — то никаких препятствий к этому нету.

Для этого собственно и принят новый устав.

— Вот что, Михаил Петрович, — обратился он к начальнику охраны когда ректора покинули его кабинет. Хочу дать вам поручение… Выясните что за недуг терзает господина Владиславлева — пусть его посмотрит кто-то из лейб-медиков. И если потребуется — отправьте за мой счет на лечение в Берлин ли Стокгольм. Без промедления займитесь…

Отпустив ректоров Георгий по возвращении в Зимний засел за мидовские сводки.

1 января Королевство Италия объявило Эритрею своей провинцией по какому случаю предлагается признать сей факт. Ну признать так признать.

Пороху на всю Абиссинию не хватило — хоть и пролив немало крови но босые копьеносцы негуса Менелика таки выгнали потомков римлян прочь. Ну хоть чем то поживится…

Вот итальянцы и то земли африканские подгребают. А почему все таки не мы? — меланхолично подумал он.

Нет сил? Неужто не найдется одного-двух батальонов — как находятся у португальцев — и имеют успехи. Несмотря на то что служат в колониях худшие солдаты получающие гроши или вообще ничего не получающие и живущие на то что вырастили на огородах их негритянские жены — вспомнил он записки Ливингстона и Стенли.

Даже офицеры редко получают свое жалованье от правительства; и живут поборами с купцов и работорговцев (мерзость однако!) да контрабандой…Однако, и удерживают и даже расширять владения пробуют — правда не в коня корм…

Об этом — следующий отчет.

Перешел Лиссабон дорогу северному льву…

26 декабря прошлого года ставший знаменитым в Европе полковник Серпа Пинту телеграфировал в Лиссабон, что португальская власть была установлена в стране Макололо. (Где эта страна наверное даже в Русском географическом обществе представляют не без труда).

Посол королевы Виктории Джон Петре послал 6 января фактически ультиматум требуя предоставить Великобритании гарантии того, что у Португалии не будет никаких намерений посягнуть на британские владения.

Министр иностранных дел пиренейского королевства Гомеш попытался было разговаривать с британцам на языке дипломатии — что-то говорил о том что Макололо это строго говоря не британская территория и Лондон как будто раньше не был особо заинтересован в этом забытом диком уголке дикого материка… Выражал надежду что все удовлетворятся статус-кво… Упоминал что Португалия уже и так пошла на уступки…

Но Великобритании этого было мало — Лиссабону было фактически приказано убираться со спорной территории. Не много ни мало в дело пошла вся Атлантическая Эскадра. А средиземноморская эскадра пришла в Гибралтар — остановившись в опасной близости от берегов маленького королевства располагавшего всего парой десятков канлодок и старым крейсером.