Наталья Резанова: Из-за острова на стрежень

Она не ответила, тыкая пальцем в кнопки телефона.

Алей поспешно вышел, чтобы скрыть злые слезы. Попробовала бы она с женщиной поговорить в подобном тоне! А нас они за людей не считают. Хорошо хоть, не выгнала совсем, слава Аллат…

Погода стояла мерзкая – впрочем, ему любая погода показалась бы сейчас мерзкой. А ловить такси – себе дороже. Аванс накрылся, надо экономить. И домой не хотелось. Папа опять начнет зудеть: « Нечего было выпендриваться, выше головы не прыгнешь, все ровесники давно за женами…» Но Алей прежде удавился бы, чем предпочел участь домашнего мужа творчеству.

Миновав Арбайтен – старинную улицу, некогда населенную германскими ремесленницами, бежавшими в Москов от митраистских преследований, он свернул в переулок, где давно облюбовал тихое кафе. Здесь собирались в основном мужчины, и можно было не опасаться приставаний разгулявшихя хамок.

Как большинство мужчин, пить Алей не умел, но сердцебиение не унималось, и, чтобы успокоиться, вместо обычной кахвы он спросил рюмку водки. Бармен посмотрел на него с неодобрением, но заказ исполнил. На бутылке, из которой он наливал водку, красовалась наклейка «Склавинская», и успокоиться не получилось. Хамка-начальница явилась перед Алеем как живая. Антисклавинизма она не допустит, как же! Еще бы – сама-то кто? Мало того, что склавины споили всю страну, они теперь везде. В их руках банки, газеты, телевидение… Обнаглели настолько, что даже и не скрываются, не притворяются правоверными аллатистками, а молятся своей проклятой Мокоши, и не меняют имен, как было еще недавно.

– С-сакалиба! – прошипел Алей и инстинктивно оглянулся – не услышал ли кто. До чего дошел – уже боится склавинов сакалибами называть. Он ненавидел себя за этот страх. Но еще сильнее он ненавидел маскулинистов, этих истеричных крикунов, вечно вопящих о мужских правах, не понимая. что являют собой всеобщее посмешище – жалкую пародию на женщин. Ибо мужчины в массе своей консервативны и не желают никаких перемен. Более того – они их боятся. А что делать? Этот мир устроен бабами, ради баб и их удобства.

Алей выцедил рюмку. Скривился. По телу разлилось приятное тепло. И терзавшие мгновение назад мысли перестали раздражать. Пожалуй, в них можно даже найти тему для заказанного сценария. Вот про это все он и напишет.

Одеколонные оперы вам подавай? Будет вам опера. Вот и название подходящее – «Женщины тоже плачут»…