— Увы, за все нужно платить. — Император протянул вампиру откупоренную пробку от кувшина. — Вы выяснили, где и кто?
— Достойно богов! — Граф зажмурился от удовольствия, поводя аккуратненько пробочкой у своего носа. — Все, как вы просили, господин Нарог. Позвольте угадать? Восемьсот сорок второй год? М-м-м… кажется, восточные холмы баронства Элервейта?
— Обижаете, сударь, — рассмеялся император, наливая два бокала, один из которых протянул своему собеседнику. — Мне поставляют с южных холмов, знаете ли, могу себе позволить!
— Обворожительно! — Десмос не пил, он, словно кот, макал кончик своего языка в бокал. — Как долго я был лишен этих чувств! Более семидесяти лет мне понадобилось, чтобы насладиться вновь этим запахом, а вот в последние десятилетия даже вкус понемногу возвращается.
— Рад за вас! — Император отсалютовал своему оппоненту бокалом. — Но давайте вернемся к нашим делам.
— Хенгельман. — Вампир с сожалением отставил в сторону свое вино, впрочем, не упуская из рук винную пробку. — Обе. Наш Ульрих у них, естественно, как вы и говорили, вся округа там напичкана дьесальфами. От Теней бойцов не много, но от этого не легче, госпожа Шель привлекла бойцов своего клана, плюс подозреваю как минимум двое это лесовеки дома Солнца.
— Подозреваете? — Император задумчиво осмотрел вампира с ног до головы.
— Увы, господин. — Граф виновато развел руками. — Там даже таким, как я, не проскочить.
— Сильны? — Император поджал губы.
— Сверх меры. — Кивнул посерьезневший Десмос.
— Мне понадобиться фора минимум в полдня пути, — раздался голос третьего человека, заставивший вздрогнуть вампира.
В дальнем темном углу шатра появилась фигура щуплого паренька, чье тело с ног до головы было укутано в непроглядную хламиду.
— Вам хватит этого времени, уважаемый Альмадир Фархат? — Склонил свою голову император, охватывая взглядом темную фигуру.
— Должно. — Пожал тот плечами. — Твои люди, плюс гнездо графа.
— Но Хенгельман… — Поежился вампир. — Эти две в состоянии помирить нас всех там, не разбираясь, кто будет правым, а кто виноватым.
— А вот это уже, господа… — Тот, кого именуют как Альмадир Фархат Халим, уселся в третье кресло, с интересом покосившись на откупоренный кувшинчик. — Это уже пусть будет вопросом нашего барона, в конце концов, мы и так многое для него сделали.
* * *
Спал. Ел. Думал о смысле жизни. Четыре дня в компании двух старушек, положительно сказались на моем здоровье. Меня выкормили, выходили, выстирали, вычесали и откровенно затрахали советами и разговорами. Милейшей души некромантки все говорили, и говорили, и говорили со мной о смыслах, последствиях, о том, что я сделаю, чего я не сделаю, пытались достучаться до моего сознания, а я лишь молчал, кивал, думал и откровенно отъедался, так как чего не отнять у бабулек, так это дара вкусности стряпать.
Охамев от вседозволенности и неги, послал даже одну бабульку за вещами моими сходить в гостиницу, самому не хотелось. Холодно уже на улице.
— Идет, Улич, — подала голос уже под вечер как-то печально Милана Хенгельман, облюбовавшая местечко у окошка. — Пора, сынок.
Сердце у меня в груди сжалось испуганным комочком, бешено трепеща своим тихим голоском: «Нет, нет, нет, нет!» Но меня попросили, две щупленькие, старенькие прохиндейки знали, что я не смогу им отказать.
Пора.
Как ни прокручивай задуманное в голове, сколько раз все по кругу ни обсуди, а руки тряслись, когда Милана улеглась на топчане, а Априя Хенгельман на лавке у печи, закрывая глаза и складывая ручки вдоль своих сухоньких тел.
— Слушай, пацан, — заворчала неугомонная Априя. — Давай уже резче, сколько можно там стоять, яйца мять?
Длинный, тонкий кинжал, словно шило в масло, вошел в ее грудь, под моей рукой совершенно не встретив сопротивления, лишь на выходе уперевшись стальным клювом в доску лавки, на которой она лежала.
— Нормально, — донесся голос Милы. — Все точно, мальчик, не бойся, это не страшно — умирать.
Дзинь.
Кинжал выпал из моих рук, после того как я закончил убийство второй сестры, ударившись о бок каменной печи, а мои ноги подкосились, опуская мой тощий зад на пол.
Вот так. Вот так оно все и произошло. Минут пять тупо сидел, смотря на свои руки, еще минут десять тер их гадливо о штаны, бездумно расхаживая по комнате взад и вперед. Что же это? Как же так?
Какое-то бездумное отупение охватило меня, я попятился от бездыханных тел двух бабулечек, еще утром потчевавших меня блинами с медом, а теперь…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу