Билли-Боб Торрентон: Ошибка записи

- Можешь как-то объяснить эту хрень с грузовиком?

- Скорее всего, твой автомобиль задел окно перехода и оно, так сказать, зависло. Осталось открытым дольше, чем обычно. Оно, насколько я понимаю, либо захватывает материальные объекты, либо нет. Так вот, зависло оно всего на несколько секунд, но этого хватило, чтобы грузовик успел влететь в него с той стороны, еще продлить эту паузу, проскочить в этот мир и попутно выпихнуть твою машину обратно.

- Вместе с тобой?

- Да.

- Но почему ты не остался там? Ведь ты...

- Да как-то с первой же секунды расхотелось знакомиться с реальностью, где такие вот Шойбле - нормальные парни, даже герои, а не фанатики и террористы. Ваш мир гораздо симпатичнее. И когда я увидел шанс на, так сказать, отмену неудачного хода ... К тому же, мне не нужно приспосабливаться к жизни у вас.

- Понимаю. И ты есть в наших базах данных. Пусть и...

- И это тоже. Надеюсь, ты понимаешь и то, почему я не пришел за диктофоном?

- Да, без обид. А давно...

- Четыре дня. Если ты о том, когда я вернулся.

- В той записи на диктофоне ты говорил, что такое невозможно.

- Я многое раньше считал невозможным. Впрочем, такое - чтоб трижды в один мир - на моей памяти впервые. Миров, куда я попал больше чем раз, было всего шесть, считая этот...

- А если бы не удалось выпрыгнуть обратно?

- Не исключено, что в халифате меня бы казнили. На месте. Без лишних разговоров. И внешность не та, и одежда.

- Ну, почему... А если бы предложили принять ислам?

- Я бы согласился, - улыбнулся Генрих. - По-арабски я говорю вполне прилично, а Коран с некоторых пор знаю всяко лучше этого Шойбле. Но... В таких местах обычно сначала стреляют, а потом задают вопросы о том, какую религию ты исповедуешь. Понимаешь, это не первая война, что мне попалась. А чувствовать опасность даже кожей, учишься быстро. Иначе не выжить... Для Дрейка история с грузовиком кончилась тем, что его допросили, взяли подписку о неразглашении, вручили чек на возмещение ущерба (проставленной в нем суммы должно было хватить на новый автомобиль, пусть и в самой бюджетной комплектации) и настоятельно порекомендовали забыть об этом инциденте. Беседовавшие с ним джентльмены с незапоминающимися лицами, но в безупречных костюмах, к личности случайно сбитого пешехода не проявили никакого интереса, удовольствовавшись тем, что тот не разглядел грузовик, тем более его водителя, уже выписался из больницы и лично к Дрейку претензий не имеет.

Насчет дальнейшей судьбы Шойбле не обольщался ни сам Дрейк, ни его квартирант.

Через неделю Генрих съехал. Снял квартиру, устроился работать в книжный магазинчик. Не ахти какие деньги, зато тихо, спокойно, никаких сверхурочных и никому нет дела до того, откуда ты взялся. Увидев как-то в его сумке французский паспорт на имя Анри ван Дорна, Дрейк лишь пожал плечами. Не худший вариант, тем более для временной легализации. Главное, пореже предъявлять.

Прошло несколько месяцев. Разговоры об иных реальностях на их посиделках, периодически все еще случавшихся, постепенно сошли на нет. Обоим это казалось вполне естественным - в конце концов, других тем нет, что ли? Хотя Дрейк изредка интересовался - не чувствует ли Генрих зова странствий? Тот лишь отрицательно качал головой, а однажды высказал предположение, что то, как они влетели в мир Французского халифата и вылетели обратно, могло что-то сломать в этом тонком механизме. И, вполне возможно, никуда он отсюда уже не денется. И лично его это вполне бы устроило. Не самый худший мир из успевших ему повстречаться. Далеко не самый...

В конце октября зарядили дожди. Дрейк не любил осень, поэтому вечера предпочитал проводить в кресле у камина с хорошей книгой. Иногда заходил Генрих. Он, собственно, книги и приносил. Вот и сегодня приволок что-то из классики, хотя имя автора Дрейку было незнакомо. За разговорами под коньяк с хорошей закуской незаметно пролетели два часа.

И тут в дверь позвонили. Потом еще раз.

- Кто там?

- Вилли, это Анна Мартье.

Дрейк не сказал бы, что очень обрадовался, услышав это имя, но и причин не впускать ее Вилли не видел.

Дрейк познакомился с Анной во время контртеррористической операции, проводившейся совместно спецслужбами и полицией. Операция продолжалась несколько дней и не дала существенных результатов, об их романе можно было сказать примерно то же самое. Это больше выглядело романом, чем было им на самом деле. Всего-то посидели в кафе пару раз. А когда он все-таки привел ее к себе, то едва они начали целоваться, как ей кто-то позвонил. Пришлось спешно везти красотку в какое-то странное безлюдное место, где ее забрала другая машина. Серая, неприметная, с тонированными стеклами и заляпанными грязью номерами. Причем из нее никто не выходил, так что он понятия не имел, кто ее увез.