Марик Лернер: Федералист

— Да, — подтвердил Ричард, — он дал тебе шанс. Теперь я предлагаю второй. Коммерческий директор Асарко [2] Американская плавильная и обогатительная компания. American Smelting and Refining Company. — должность неплохая.

Билл уяснил, что от прочих сделок его отсекают. Как бы и выход товаров с мануфактур не пролетел мимо. Это придется уточнить. Но в его возрасте и данный кусок отнюдь не мал и прост. Придется стараться, и наверняка проверки последуют. Как минимум один из прежних доверенных лиц «сгорел» всерьез, когда выяснилось, что сделка мимо кассы была спровоцирована Эймсом сознательно. Слишком заманчивый куш светил, человек не удержался. Больше с ним никто не захотел иметь дел, и тот впал в нищету, а потом и спился.

— Тебе уже знакомая, и похоже, неплохо освоенная. Постарайся работать в прежнем стиле на пользу предприятию, и в будущем поговорим об участии в прибыли.

— Процент со сделок прежний? — подавшись невольно вперед, уточнил парень.

— Условия стандартные. Все, что сбагрено свыше стандартной стоимости, в твою пользу полпроцента с любой продажи. Также любые поставки на производство ниже определенной цены при том же качестве — половина суммы лично тебе, вторая — прибыль завода. Ищи за счет оптовых сделок и добрых отношений с заинтересованными. Можно кому и лично в руки подкинуть, но об этом я должен быть в курсе. Впрочем, не мне тебя учить.

— У меня есть замечательный покупатель, — подумав, высказался Билл. Прежде это прошло бы через Глэна и перепала бы ему сущая мелочь. — Военный флот, базирующийся в колониях.

А в перспективе и европейские корабли могут заинтересоваться. На треть дешевле, а по бумагам разницу уполовинить и поделить. Отличный вариант для официальных поставщиков.

— Только придется на лапу дать адмиралам, — сказал вслух, — весьма весомо.

Кораблям требовалось огромное количество железа в виде цепей и якорей. На каждые двадцать тонн водоизмещения корабля считали по одному центнеру веса якоря, то есть для корабля в полторы тысячи тонн нужен был якорь весом около четырех с половиной тонн. Стоимость двухсот тонн чугуна в продаже доходила до ста пятидесяти — ста восьмидесяти фунтов стерлингов. В Англии отпускали по фунту за тонну, да еще перевозка. Он будет реально богат и перестанет зависеть от хозяев! Когда-нибудь уйдет и будет иметь собственную фирму!

— Только имей в виду, — усмехнулся Эймс, — если не все, то достаточно много о делишках моего любезного Глэна я знал. По старому знакомству мог и закрыть на разную мелочь глаза. Ты лучше не пробуй. Да! — крикнул он на слабый стук в дверь. — Ступай, — приказал Биллу при виде робко заглянувшей Жанет. — Чтобы завтра утром у меня на столе было в подробностях все о его компаниях и доходах. Что, где, сколько.

Женщина, конфузясь, вошла, терзая руками передник и глядя в пол. Невыразительно доложила о выполнении приказа. Похороны состоятся с утра и прочее, вплоть до посещения детей и укладывания их спать. Месье Эймс никогда ее не обижал, но в глубине души она его боялась. Если уж Глэн не смел возражать, то ей и вовсе неуместно. Тем более убить ему — что плюнуть. Индейцы были звери, а полковник их тысячами стрелял. Видать, гораздо хуже любого дикаря.

— Я знаю, — выслушав, сказал господин. — Глэн не оставил завещания. По закону ни тебе, ни детям ничего не положено. Но это чушь. Ты получишь причитающееся. Я прослежу.

Она молча поспешно кивнула, не особо представляя, о чем речь. Сожитель был человек небедный, но особняк ему не принадлежал, а на заводе он получал жалованье. Как ей дальше жить, не представляла совсем. До сих пор и не задумывалась.

— Что ты сама хочешь для себя?

— Ферму, — моментально выскочило изо рта. — Молочную. Где-то возле города, чтобы можно было продавать людям молоко, масло и сыр.

— А дети? — странно посмотрев, спросил Ричард.

— Если дела пойдут, у меня хватит их одеть и обуть, а еда всегда найдется.

— Будет тебе ферма, — сказал милорд после паузы. — Обещаю.

Я потянул повод уже в виду дома, останавливая коня. Жеребец недовольно всхрапнул и пошел боком. Он любил показать характер, а сейчас чуял скорый отдых и кормежку. В первый раз, когда я на него сел, эта скотина попыталась развлечься, покатав меня в непредусмотренном направлении. Внутренности у меня наверняка от скачки поменялись местами, но слез я с него в нужном месте, загоняв. Однако и сейчас, случается, проверяет на уступчивость. Пришлось в очередной раз ткнуть, кто на ком ездит и отдает приказы, силой настояв на своем. Бенджамин Вейн тоже остановил своего мерина. Остальных я оставил на заводе в качестве силы на случай вспышки недовольства. Вряд ли это возможно — когда уезжал, все дружно работали и помалкивали, — но лучше поберечься.