Nik Держ: Оскал зверя (Пес-2)

— Захлебнется скоро наша красавица, — заметил Лич.

Груда мертвого мяса, в которое превращались бессловесные бойцы Никанорыча, уже выросла до колен великанши.

— Слишком просто, — ответил некромаг. — Чует мое сердце, добром все это не кончится!

— Ладно тебе, командир, свалим мы эту бабищу!

Вскоре к месту сражения подтянулись зомби Скворцова. Натиск на великаншу усилился. Она с трудом передвигала слонообразные ноги на которых гроздьями висели проскользнувшие под молотом умруны. Над поляной сгустились тяжелые грозовые тучи. Сверкали сполохи молний, небо глухо ворчало, вторя реву великанши. Наконец очередная атака мертвецов достигла цели — зашатавшись под напором умертвий, Богиня рухнула на землю. Её могучая туше тут же была погребена под несметным количеством оживших покойников. Вся поляна превратилась в шевелящийся живой ковер. Богиня несколько раз порывалась подняться, но её всякий раз роняли обратно.

— Попалась, ласточка! — Лич довольно потер руки, скрипнув кожей перчаток, скрывающих желтые костяшки.

— Ой, не говори гоп, Хари… — неожиданно осекся Петр Семеныч.

В месиво истлевших человеческих тел с небес били сиреневые молнии. Они метили именно в то место, где под грудой тел брыкалась Богиня. Земля неожиданно разверзлась, и копошащаяся масса ухнула в глубокую яму. Следом за Богиней в большую яму, словно горох посыпались зомби. В тучах ослепительно сверкнуло, и в яму вонзился разряд такой силы, что окружающая яму земля задымилась, спеклась и пошла трещинами. Деревья, окружающие поляну вспыхнули словно спички.

— Ух ты! — воскликнул Лич, отпрыгивая поглубже в лес. — Так и поджариться недолго! Хотя, чего мне будет? А вот одежку жалко!

— Ёпть! — охнул Петр Семеныч. — Я же говорил!

Из ямы, куда мгновение назад ухнула великанша, выползало нечто огромное — колышущаяся студнем туша, похожая на огромного червя. Земля заходила ходуном, исторгая чудовище из своих недр. Огромная пасть перемалывала зомби, словно хрустящие сухарики. По телу гиганского слизня пробегали изумрудные разряды. Петр Семеныч чувствовал, как насыщается магией Смерти окружающее пространство.

— Парни, валим отсюда! — истошно закричал некромаг на всех диапазонах мысленной связи. — Ноги, пацаны! Сейчас жахнет!

Лич, послушавшись командира, рванул в лес.

— Эта тварь питается некроэнергетикой, — бубнил в голове бегущего скелета Петр Семеныч. — Но такую прорву энергии она не переварит… Лопнет, паскуда! А спонтанный выброс такой мощности… Ой, беги, Харитон Никанорыч, беги быстрей!

Лич мчался, не разбирая дороги, перепрыгивая валежины, оставляя на кустах колючего кустарника клочки камуфляжа, лишь бы подальше от переходного портала. Несколько подземных толчков страшной силы сбили бегущего Лича с ног. А затем все растворилось в ярчайшей вспышке света…

01.09.09

Российская Федерация.

Владивосток.

Напротив здания Примсоцтрансбанка, не взирая на запрещающие стоянку знаки и желтую дорожную разметку, лихо припарковался большой черный джип с тонированными стеклами. Из дорогой машины на асфальт выпрыгнул рыжеволосый детина. Пиликнув сигнализацией, детина потер заросший огненной щетиной квадратный подбородок и с задумчивым видом пнул колесо джипа. Раздался короткий «чирп» звукового сигнала. Машина моргнула габаритками. Рыжеволосый удовлетворенно кивнул и зашел в помещение банка. Пробегая мимо охранника, увлеченно читающего газету и не обращающего на вошедшего никакого внимания, детина гаркнул во весь голос:

— Еще раз увижу, что бакланишь — вылетишь с этого теплого местечка как пробка!

— Пал Григорич… Да я ж…

— Я предупредил, — не оборачиваясь, процедил рыжеволосый, поднимаясь по лестнице на второй этаж.

— Светочка, золотце, шеф у себя? — спросил детина смазливую молоденькую секретаршу.

— У себя, Павел Григорьевич, — томно отозвалась красотка. — А что это вы так расшумелись?

— А это, лапочка, не твоего ума дело! — зыркнул глазами Паша и прошел в кабинет директора.

— А, это ты Паша? — произнес тучный седоволосый человек, развалившийся в директорском кресле. — Что с сигналкой?

— Починил, Петр Семеныч, — ответил Паша, падая в кресло напротив шефа. — Правда, пришлось хозяину мастерской в бубен дать, чтобы не блеял, что это наша вина…

— Ох, Паша, Паша! — укоризненно произнес Петр Семеныч, колыхнув необъятным животом. — Чуть что, сразу в бубен…

— А если они по-другому не понимают?