Александр Маркьянов - Адепты стужи. Часть 2

Как говорится — кто был, тот поймет. В бою происходят самые невероятные вещи. И все по одной простой причине — во время боя в крови бушует адреналин. «На адреналине» можно вести бой, катаясь в собственных кишках, можно стрелять, когда в сердце застряла пуля. Много можно чего делать. И поэтому, когда пуля попала мне в грудь, я не только не потерял сознание, не только смог выстрелить в ответ — но смог сделать еще кое-что. Я сумел рукой дотянуться до подсумка, достать из него гранату, выдернуть чеку — и закинуть красивым таким, почти баскетбольным броском в прицеп, где пытались понять, что происходит двое оставшихся в живых террористов. Когда громыхнул взрыв подумалось — дикие мысли в голову приходят — ну вот, теперь и сознание терять можно…

Но сознание не терялось…

Вместо этого сильно болела грудь, в ней что-то хрипело, першило. Не вставая, я закашлялся, заперхал — боль усилилась, но дышать можно было. Что за дьявол…

Бросив пистолет, помогая себе руками, я выполз из машины, встал на колени. Начал ощупывать себя и только сейчас понял, что произошло. В меня попали две пули — только две. Одна из них в щепки разнесла спаренный магазин в подсумке. А вторая — если бы у меня было снаряжение старого образца — она бы сидела у меня в груди. Если бы у боевика ИРА был не старый пистолет — пулемет, а автоматическая винтовка — я был бы уже мертв. Но у боевика был старый BSA, а у меня разгрузка с подкладкой из кевлара, тяжелая, но одновременно служащая легким бронежилетом — девятимиллиметровая пуля ударила меня в грудь и застряла в кевларовой ткани. При этом, динамическим ударом сломав одно или даже два ребра…

Приплыли…

Сменил магазин, огляделся. Времени все равно нет — сейчас все местные провос, разъяренные нашим бегством с фермы шпарят сюда. От фермы мы на километр отъехали — не больше….

Трактор!

Обернулся — как раз чтобы увидеть, как кто-то чертыхаясь, открывает заднюю дверь машины…

— Цел?

Грей посмотрел на меня — и я ужаснулся, пол-лица кровью залито. Сначала мысль мелькнула, что его либо осколком достало, либо тот прово успел все-таки выстрелить. Только через пару секунд до меня дошло, что если бы это в самом деле было бы серьезное ранение в голову — Дориан сейчас бы со мной не разговаривал и из автомобиля вылезти не пытался бы.

— Как это так… Черт, осторожнее… Давай!

— Нехрен мне лежать, босс, задница болит, сил нету… Когда мы в это въехали — я упал и рожей прямо об прицел. А он в стальном корпусе…

Везет сегодня нам. Как утопленникам

— Чем сначала займемся? Рожей или жопой?

— На твой выбор, босс. Льда нету?

— Чего нет — того нет. Прими-ка для анестезии…

С задницей вопрос решили просто — пуля была на самом излете, она так и застряла под кожей, в мышечных тканях, вынимать ее не было ни времени ни возможностей, нужно было просто сделать так, чтобы рана не кровила и в нее не попадала зараза. Поэтому я — медик из меня хреновый, признаю — достал флажку с коньяком, плеснул на рану для обеззараживания, и налепил сверху большой кусок пластыря из аптечки. Остаток коньяка Грей тут же принял внутрь — тоже для обеззараживания, мне ничего не оставил. Лечение хреновое, признаю, но больше ничего в таких условиях и при дефиците времени не сделаешь.

С лицом было еще проще — просто неудачно упал и прочертил через весь лоб сильно кровоточащую борозду. Чем обеззараживать уже не было — поэтому, просто наклеили пластырь. Индивидуальный пакет использовать не стали — мало ли что дальше будет…

— Слышишь? — Грей показал дальше по дороге

Слышать то слышу. Машина. Сейчас подойдут с двух сторон и возьмут в клещи.

— Трактор. Как?

— Нормально…

— Давай, помогу. Заведешь?

— Не вопрос.

Трактор — это и в самом деле выход. Здоровенные, больше метра колеса и подвеска как раз для таких холмов — с ним мы можем не привязываться к дорогам а переть напрямик. Вдвоем в кабине поместимся…

На тракторах никогда не ставили ни противоугонок, ни даже нормальных ключей — их никто никогда не угонял и в этом тоже был плюс. С мой помощью Грей забрался в кабину, туда же я передал ему автомат и винтовку — удивительно, но лицо моего напарника близкого знакомства с корпусом прицела не выдержало, а прицел знакомство с лицом — вполне даже. Впрочем — удивительного нет, тут же прицел рассчитанный на отдачу пятидесятого калибра, их очень прочными делают…

Машина…

Машина — старенький пятидверный Остин — показалась на дороге как раз в тот момент, когда утробно взревел тракторный двигатель. Я ждал ее — притаившись за прицепом и держа винтовку на изготовку. Могло быть, конечно и так, что это просто фермер ищет свой угнанный трактор. Но когда машина развернулась поперек дороги и из нее выскочил человек в камуфляже и со Стерлинг-Армалайтом в руках — стало понятно — никакие это не фермеры.