Евгений Щепетнов - Кто-то мне за все заплатит!

Пуля ушла в стену.

Ольга взвизгнула, и повиснув на руке охранника впилась зубами в его запястье, рыча, как сторожевая овчарка.

Охранник тоже взвыл, выругался, но пистолета не выпустил, лишь ударил женщину по затылку здоровенным кулачищем – раз, два, три, пока та не обмякла, и не «стекла» на пол.

Но к тому времени Сергар уже встал, оправившись от шока, отплевываясь кровью сквозь растянутые в яростной гримасе губы.

Охранник успел выстрелить еще раз, пуля прочертила Сергару бок, разорвала мышцы, и пройдя через тело мага ударила в ногу Алтуфьева, начинавшего подавать признаки жизни.

Потом охранник умер. Огневик, пущенный в упор, прожег ему грудину, выбросив в воздух гостиной клуб черного дыма, пахнущего шашлыком, испарил сердце и с шипением утихомирился возле позвоночного столба, поджаривая все, что попалось в зону действия сгустка перегретой плазмы. Еще один огневик – в голову

Второй и третий залпы прикончили телохранителя и «Витю» – того, что принес чемоданы с деньгами.

Охранник еще не успел упасть, когда дверь дома распахнулась, и в нее вбежали четверо бойцов с автоматами, сходу растягиваясь в цепь, готовые к бою, как и полагается опытному, видавшему виды бойцу.

Сергар метнул в них два огневика, но бандиты ушли от них перекатом, бросившись на пол и скрывшись за мебелью ( там стоял здоровенный диван, копия того, на котором сидел Сергар), и в дверном проеме, ведущем куда-то вглубь дома. Они пока не стреляли, и Сергар понял – почему. Боялись задеть Вампира! Тот лежал на полу без признаков жизни, но кто знает, жив он, или нет? Начнешь палить – шальная пуля ведь не разбирает, куда попадет!

Сейчас должны были начаться переговоры – это Сергар знал точно. Он осмотрелся и на всякий случай укрылся за диваном, опустившись на колени.

Затишье перед бурей… Стонал и рыдал Альтуфьев, хрипло, с присвистом, судорожно дышала Ольга, кулем лежащая на полу, в камине трещали дрова, весело пожираемые языками пламени.

Время! Сергару нужно время, чтобы восстановиться! И это самое время нужно выиграть. Протянуть, как можно дольше.

– Эй, ты! Хозяин жив? – голос от двери.

– Жив. Пока жив. Но умрет, если вы хоть раз выстрелите! – Сергар наклонился над Ольгой, пощупал затылок, по которому прошелся кулак охранника. Череп вроде был цел, и это хорошо. Женщина еще нужна. И…вообще пригодится. Иметь своего, «карманного» нотариуса не помешает.

– Эй, ты понимаешь, что отсюда все равно не выйдешь? Нас двадцать человек! Ты вообще-то на что рассчитываешь?

– На то, что у вас есть голова! Хозяин ваш рядом со мной, и пустить ему пулю в башку – плевое дело!

– Слушай – как тебя там? Сдайся – умрешь быстро, обещаю! Без мучений! Если хозяина убьешь – мы тебя порежем на кусочки, будешь просить, чтобы убили – а мы не позволим умереть! Пока не обстругаем, как карандаш!

– Скорую…мне нужна скорая! Пожалей, будь человеком! – жалобно провыл Альтуфьев, и Сергар вдруг снова пришел в ярость.

– Скорую тебе, сука?! Скорую?! А когда из-за тебя людей убивали – ты им скорую вызывал? Когда они от разрыва сердца помирали, лишившись всего имущества – ты вызвал им скорую?! Ты их жалел?!

Сергар схватил испуганно заверещавшего Алтуфьева за голову и резким рывком свернул ему шею, чуть приподнимая вверх, слева направо. Позвонки хрустнули, ломаясь, и всхлипывание прекратилось.

– А с чего ты взял, что я сдамся? Ты что, идиот? Мне так и так смерть! Но вначале я угроблю вашего хозяина, это точно!

Сергар подхватил пистолет, который выронил из руки охранник, прицелился в сторону спрятавшихся бойцов и несколько раз нажал на спусковой крючок.

– Попробуйте, возьмите меня!

Пули с визгом отрикошетировали от стальной входной двери, выбили длинные щепки из дорогого паркета, но само собой – никого не зацепили. Да Сергар и не сомневался, что толку от этого не будет. Так, для отстрастки, чтобы не совались.

Подошел к трупу Алтуфьева. Взял его за руку и запустил в тело огромный заряд Силы, пробуждая мертвеца, вселяя в него неприкаянную душу, подхваченную в Океане Силы. Он не знал, и не мог знать, кого зацепил – возможно, это был сам Алтуфьев, не успевший раствориться в пространстве, а может кто-то другой – мало ли на свете неупокоенных душ, не нашедших еще нового пристанища? Преступники, негодяи, которым не было упокоения – слишком уж нагрешили. Просто люди, которые не успели завершить свои дела при жизни и не хотели успокоиться – кто знает, кто они, эти души?