Алексей Зубков - Хорошая война

Автор фрески эту сцену несколько приукрасил. Под ярким летним солнцем восседал на добротном рыцарском коне святой Мартин в сверкающих латах. На его пути возлежал нищий — полуобнаженный мускулистый красавец размером почти с коня. Плащ был небольшой, такие надевают с доспехами просто для красоты. Половины плаща нищему хватило бы примерно на носовой платок.

— Смотри-ка, Преподобие, а люди здесь любят жизнь! — прокомментировал картину Бык.

— Да, и живопись тоже, — ответил Патер.

— Эту фреску маэстро Горгонзола написал именно в таком виде по просьбе епископа, — вступил в разговор подошедший отец-госпиталий, — епископ сам позировал для святого Мартина.

Бартоломео считался самым праведным и самым умным монахом. Его слово было решающим в спорных вопросах нравственности и в толкованиях церковных уставов. При желании он мог бы пойти по стопам Савонаролы, навести в городе свой порядок и вписать свое имя в историю, но для этого он был слишком скромен. Его перу принадлежали несколько широко известных в узких кругах теософских работ.

— Вот здесь у нас часовня, здесь сад, здесь столовая, здесь жилье для паломников, — комментировал Бартоломео, жестикулируя, как указкой, свернутым в трубку листом бумаги, — Соседнее здание — дворец епископа, наш город уже больше ста лет является епископским. Вот этот купол — собор святого Павла. Мы строим его всем городом почти семьдесят лет и вскоре, даст Бог, закончим. Помочь на строительстве — богоугодное дело.

— Что надо делать? — спросил один из паломников, плотный мужик с мозолистыми руками.

— Внутри у нас уже идут службы, но роспись пока не закончена. Снаружи много отделочных работ, уже пора убирать строительный мусор, скоро привезут камень, и будем выкладывать мостовую.

— А повар вам не требуется? — наудачу спросил Бык.

— Повар? Конечно! — расцвел Бартоломео, но тут же прогнал с лица улыбку, — Повар это очень серьезная профессия, не каждому под силу.

— Можно подробнее? — заинтересовался Бык.

Бартоломео развернул свою «указку». Лист оказался объявлением «Требуется повар». Полный текст объявления, правда, был несколько больше.

«Повар должен быть человеком хорошей репутации и порядочного образа жизни.

Повар должен обладать смиренным сердцем, доброй душой, он источает милосердие, скупой к самому себе, щедрый к другим, утешение страждущих, прибежище больных; скромный и сдержанный, он будет щитом для бедных, отцом всей братии после келаря во всем, что от него зависит…

Повар должен охранять вход в покои священников, раздавать вино и пайки по четвергам в кельях, готовить пайки и овощи по тем дням, когда обедают в трапезной, выдавать каждому монаху запас салата и фруктов, навещать больных.

Повар должен следить за тем, чтобы его помощники не производили шума во время трапезы братии; чтобы посуда и кастрюли были чистыми, чтобы блюда, на которых подается кушанье, были тщательно вытерты, чтобы не запачкать скатерть».

Бык смутился, но Патер хлопнул его по плечу и обратился к Бартоломео.

— Лучше него никого не найдете!

— Вы хороший повар? — строго спросил монах.

— Пока никто не жаловался, — скромно ответил Бык.

— Хлеб печь умеете?

— Пшеничный, ржаной, с дрожжами, без дрожжей, «мортероль» на молоке, «температус» в золе, бисквитный двойной выпечки, сваренный в воде, на пивной пене, слоеный, сладкие крендельки, соленые крендельки…

Бартоломео жестом остановил перечисление. Последние несколько претендентов в повара на этот вопрос отвечали «ну-у вроде» или «да, немножко».

— Достаточно. А как бы Вы стали варить бобы?

— Вымою в трех водах и поставлю вариться. Сниму пену, выловлю и выброшу всплывшие и прилипшие к котлу бобы. Когда оболочки бобов начнут раскрываться, сниму с огня и остужу в трех водах, — на одном дыхании выпалил Бык, остановился и спросил, — Бобы чем-нибудь сдобрить?

— Только не мясом, — ответил Бартоломео.

— Тогда я сдобрю бобы свиным салом и некоторое время еще потушу, потом добавлю другие овощи, которые перед этим тщательно вымыты и отварены в кипящей воде, Сало нужно добавлять не в процессе варки овощей, а в самом конце. Бобы не следует солить, прежде чем они окончательно не сварятся, ибо в противном случае соль испарится.

Паломники сглотнули слюнки.

— Отчего же у вас нет повара? — спросил кто-то из группы.

— У нас никогда не было проблем с поварами, но на этот турнир собралось столько гостей и зрителей, что каждый, кто считает себя способным испечь хлеб или сварить бобы, нанимается за большие деньги готовить для рыцарей в турнирном лагере или для зевак в гостиницах.