Дмитрий Хван - Шаг в аномалию (Зерно жизни) [СИ]

Так и есть, голос в трубке принадлежал главному корабельному старшине. И плевать ему, что ты в отпуске, Карпинский!

— Здравия желаю, Анатолий Михайлович! — бросил он в трубку, ожидая веской причины для столь позднего звонка.

Однако Михалыч и не собирался оправдываться, а лишь сухо бросил:

— Сейчас уазик подъедет, Пётр. Все наши собираются на площади у дома офицеров.

— Случилось что, Михалыч? — сипло проговорил Карпинский, уже проснувшийся от непривычно официального голоса старшины.

— Петя, у тебя ещё минут двадцать. Узнаешь всё, но потом. Мне ещё людей обзванивать надо, — в трубке послышались гудки, отдававшиеся в ушах колокольным звоном.

Да, видимо что-то серьёзное случилось. Иначе, зачем на корабле сейчас нужен мичман, находящийся в долгожданном, но по-глупому дома проводимом, отпуске. Одеваясь, Пётр по инерции зашёл на кухню — проверить холодильник. Тот как обычно, не подвёл — старенький «Апшерон» был образцово чист, рядком стояли лишь три пивные бутылки, да мамины баночки с непроверенным ещё содержимым. Холостяцкий набор. Запищал свисток чайника и вскоре старшина маленькими глоточками потягивал горячий чай. Этот напиток он любил во всём его многообразии. Разве что с дорогими сортами отношения у него не складывались, так как стоимость оных была выше его любви к хорошему чаю. Окончательно одевшись и собрав кое-какое барахлишко, Пётр допил чай и вышел из квартиры.

— Практически утро, — машинально поёжившись, отметил он. — Ну и где наш обещанный уазик?

Не дав Петру времени даже ухмыльнутся, из предрассветной мглы выскочил яркий свет фар, а за ним и сама машина. Тяжко скрипнув тормозами, она остановилась напротив Петра.

— Привет! И ты тут? — в машине уже находился его товарищ со школьной парты — Василий Новиков, сержант-контрактник из отряда морской пехоты.

— Здравия желаю, — Карпинский пожал руку коллеге-мичману, сидевшему впереди.

Немного повозившись, Пётр устроился на заднем сиденье. Непьющий Новиков, картинно сморщившись, тут же отвернулся в сторонку от запаха, всё ещё исходившего от Карпинского.

— Слышно чего? — бросил старшина.

— Знаю только то, что наш БДК отправят к Новой Земле. Мы пойдём к Южному острову, к Белушке. Что дальше — не знаю, — ответил мичман, пожав плечами. У «трапа», что на улице Душенова, между кирпичными пятиэтажками, машина захватила ещё одного матроса. После чего УАЗ вырулил по направлению к бухте. Ехали молча, матрос пытался дремать и, что странно, не задавал никаких вопросов. А тем временем окончательно рассвело. Команду собрали на площади перед домом офицеров. Люди стояли притихшие, ожидая, что скажет им родное командование. А тем временем, между людьми уже выдвигались разнообразные теории и предположения. Обращали на себя и незнакомые люди в штатском, находившиеся рядом с флотскими начальниками. Руководил человек, в котором легко угадывались высокое положение и властные полномочия. Штатские и отцы-командиры негромко переговаривались между собой. Высшие офицеры, видимо, также находились в информационном голоде и сейчас безуспешно пытались задавать вопросы.

Промозглая погода не радовала, дул мокрый и порывистый ветер с моря. Карпинский уже порядком продрог, не лучше обстояли дела и у его соседей. Наконец, команда была построена, наличие людей проверено по списочному составу и вскоре были поданы автобусы. После чего команда покатила к месту швартовки «Оленегорского горняка», готовиться к походу. Колонну пазиков обогнала кавалькада чёрных, тонированных джипов и микроавтобусов. Людям, сидящим в холодных ещё автобусах, стало ясно, что поход пройдёт с пассажирами. В пазике Пётр сел поближе к Ваське, который общался с мичманом. Карпинский положил спортивную сумку на колени и, прислонившись щекой к холодному стеклу, протёр ладонью запотевшее стекло. В бухте уже давно начался трудовой день. Сновали люди и машины, совершенно не обращая внимания на команду БДК. Мало ли кого куда отправляют, кому есть до этого дело, кроме родных и друзей. Очередной выход в море, один из многих.

Почти все в автобусе были напряжены и задумчивы. Нет, конечно, некоторые моряки, пересмеиваясь и ухмыляясь, обсуждали и сегодняшнюю беготню, и повседневные вопросы. Но общее напряжение по поводу экстренного выхода в море чувствовалось. Впереди сидел Михалыч, главный корабельный старшина.

— Михалыч! Что происходит-то?

— Не знаю точно, Петя. Там сейчас «Профессор Штокман» стоит. У Белушки сейчас навалом учёных в спецодежде.