Андрей Бубнов - Лазутчик Синегории

— Прочтите, святой отец, — граф подал депешу монаху. Тот даже не успел дойти до своего убежища на втором этаже. — Прелюбопытнейшее донесение.

— Пресвятая Дева Мария, — Отим с жадностью поглощал текст. — Значит, мы угадали?

— Угадали, — Фларинский пригубил из кубка. — Интересные события разворачиваются в Синегории.

— Хоть бы поубивали друг друга высокородные гордецы, — монах вернул бумагу начальнику.

— Святой отец, — Фларинский захохотал. — Откуда столько кровожадности в простом монахе? Хоть вы и родом из Гедадии, южная кровь горяча, но удивительно слышать из ваших уст подобные изречения.

— А вам разве не хочется обезглавить врага?

— Хочется. Граф Ставинский можно сказать уже в наших руках. Его выдаст господин Кранц. Пресловутый господин Кранц, о существовании которого мы знаем, но подступиться к нему не можем. Вот уже четвертый год он водит нас за нос. Ну, а если старший брат Ставинского и кузен поубивают друг друга… я поставлю в соборе Великих Мучеников огромную свечку.

Теперь Отим улыбнулся.

— Хотел бы увидеть это.

— Непременно увидишь. Я сегодня же доложу его величеству о состоянии дел в Синегории. Депеша шла к нам чуть больше суток. Следовательно, противостояние у реки Осфы уже закончилось. Вот только в чью пользу?

— Будем ждать новостей.

— Будем, — согласился граф. — Подготовь инструкции нашим лазутчикам на случай, если в Синегории вспыхнет гражданская война.

— Непременно, ваша светлость.

— Обычно, взойдя на престол, новый король устраняет всех конкурентов, могущих претендовать на трон, — Фларинский устремил взор к потолку. — А король Синегории излишне любезно поступил со своим братцем, даровав ему огромный остров, единственное райское место во всей скромной державе. Остров Дигбискрин — фактически другое государство, номинально подчиняющееся центральной власти. А Гриб дурак, раз так трепетно относится к брату. Теперь пусть пожинает плоды своей глупой сентиментальности.

— Как намерены поступить с графом Ставинским, ваша светлость?

— Арестовать, как только объявится. Загадок не осталось. Всё встало на свои места. Он мне более не интересен. Принцесса Амирия лишилась поддержки верной служанки и не сможет совершить глупость, способную бросить тень на всю королевскую династию. Спасем честь государства.

— Спасем, ваша светлость.

— Вот и славно. Поеду во дворец с докладом.

— Вы знаете как его величество отреагирует на события в Синегории?

— Догадываюсь. Войска в Гедадии приведут в полную боевую готовность.

— И флот.

— И флот. А ещё я ума не приложу что делать с арестованным графом Ставинским?

— Он ведь никому не нужен, пусть просто исчезнет. Тихо и незаметно, — на губах брата Отим появилась злодейская усмешка.

— Так и сделаем. Впрочем, не станем торопить события. Враг может почувствовать засаду и скрыться. Чем черт не шутит? Вдруг брату Мелису помогает сам Сатана?

Упустив его, мы не смогли выявить шпионов, орудующих в столице. Не нашли ни одного, даже мелкого прихвостня. Жаль. А ведь граф наверняка встретился с кем-то из подручных господина Кранца. Таинственный господин Кранц. Как же подобраться к тебе?

— Кранц, Кранц, Кранц, — задумчиво повторял монах. — Есть у меня одна идея.

Давно засела в голове.

— Поведай.

— Да глупость, ваша светлость, сущая глупость. Слишком просто.

— И всё же.

— Только не принимайте за чистую монету.

— Ты будешь говорить?

— Как переводится слово кранц с синегорийского наречия?

— Кранц? — граф опешил. — Ювелир?

— Именно так. Глупости. Всего-навсего кличка. Мы же называем короля Синегории грибом. Так почему же им не величать своего агента просто ювелиром или прачкой?

Вот, например, наш Брадобрей вовсе не брадобрей.

— Да, конечно, — Фларинский опустился в кресло. — Но мысль интересная. Мне это в голову не приходило. Ювелир. Хм…

После беседы с братом Отимом граф действительно поехал во дворец, второй раз за день. Король молча выслушал донесение главы Тайной канцелярии, после сокрушенно вздохнул. Мольгедия всей душой желала стабильности маленькой Синегории. Ведь предсказуемость враждебного государства куда выгоднее любой неопределенности. А то чего доброго смутьяны затеют очередную войну с северным соседом. Но война Мольгедии не нужна, ни большая, ни маленькая. Худой мир лучше доброй ссоры.

Калевор IX в отличии от покойного батюшки не грезил военными походами. Он был прагматичным политиком. Зачем проливать свою и чужую кровь, если существуют рычаги политического и экономического давления, а сильная армия своим существованием способствует сговорчивости любых оппонентов? Однако, как и предполагал граф Фларинский, король решил привести войска в Гедадии в полную боевую готовность. Усилить пограничную стражу на реке Акме. Мало ли что на уме у гордых синегорийцев. А канцелярии графа Фларинского вменяется проявить бдительность, особенно на южных рубежах. И немедленно докладывать о любых изменениях обстановки в Синегории, даже ночью. Вносить каких-либо изменений в программу торжеств король не намерен. Ещё не хватало кланяться перед Синегорией.