А. Живой - Битва на Калке

– Не надо пытать, начальник, – решил Григорий, вздохнув, – я с вами по доброй воле поеду. На кол сесть никогда не поздно. Так что поехали в ваш городок, по дороге допросите. Только вот я коней боюсь.

Воевода молча взглянул ему в глаза. Взгляд Путяты был прост и понятен: «Либо на коня, либо на кол, выбирай».

– В детстве с зебры упал в зоопарке, и с тех пор к лошадям подойти боюсь. – поправился Григорий, – Но, я постараюсь. Ведь не сложнее, чем мотоциклом управлять, да?

– Это какой конь попадется, – ответил воевода, – но ты не боись, паря, мы тебе клячу смирную дадим. Эй, Данила, отведи этого к Савраске, что копья везет. Она и его стащит заодно. Да остальным скажи, что выступаем через время малое. Пусть сбираются.

Данилой оказался черноусый ратник, стоявший при допросе слева от Григория. Он радостно хлопнул механика по плечу и показал рукой вперед, мол «иди, руки за спину, шаг вправо, шаг влево и сам понимаешь, что с тобой будет». Григорий повернулся и пошел немного впереди черноусого Данилы по направлению к последнему дому, за которым открывалось обширное поле, посередь которого паслись кони богатырские, мирно пощипывая травку, под присмотром нескольких бойцов. Чуток поотстав за ними тронулись еще трое воинов из отряда.

Руки были свободны, ноги тоже. «А может деру дать, пронеслось в голове у полоненного механика, сейчас припущу по полю и в лес, а там ищи свищи». Но, внимательно осмотрев окрестности Забубенный временно отказался от побега. До леса было далеко, не добежать. Ратники Путяты, вскочив на коней, быстро догнали бы его и порубали в мелкий винегрет. Да и в лесу, если добежит, тоже догнали бы. Они же привычные, да и проводники из местных нашлись бы сразу. Сусанины чертовы. Эта сволочь, Никодим, наверняка не упустил бы случая поквитаться. (Кстати, денег за мордобой неправедный так и не принес. Зажал, значит, сволочь). А если гоняться по полям лень, то и стрелу ведь можно пустить вдогон. Она летает быстро.

Нет, бежать рано. Если все происходящее вокруг не обычный глюк и не рассосется само собой в ближайшие часы, то придется задержаться, осмотреться, да пообвыкнуться в местном временном промежутке. А там глядишь, и придет на ум чего-нибудь, типа чертежей машины времени, чтоб обратно смыться на свой родной автосервис.

Приблизившись к пастбищу, Данила обогнал Григория и первым подошел к группе боевых коней, рядом с которой обреталось несколько ратников. Ратники при ближайшем рассмотрении больше походили на отроков, как называли в древности вполне созревших для тяжелой физической работы подростков. Судя по всему, сообразил Григорий, этот молодняк старшие витязи в качестве шефства заставляли пасти коней, таскать тяжести и делать всякую черную работу, которую сами делать не хотели. В общем, местные деды припахали салаг. Забубенный решил, что дедовщина стара как мир. Армия, она и в древней Руси армия. Видимо, если копнуть глубже и отвлечься от расовых различий, законы людские везде одинаковы. А человек вообще не меняется в своей жизни. Если бы у него не было зеркала, то он бы и не узнал, что стареет.

Данила поманил пальцем одного из отроков, широкоплечего детину, что был ростом не ниже самого Григория, который и сам мог здесь сойти за богатыря.

– Внимай, Изяслав.

Детина отошел от коней и приблизился к ним.

– Этот неизвестный муж с нами в Чернигов поедет, – он, не стесняясь, указал пальцем на механика-новатора, – Воевода велит стеречь его как зеницу ока. Если что, ты в ответе будешь. А Черняй и Митяй тебе послужат подмогой.

Широкоплечий Изяслав молча кивнул. На его скуластом лице отразилось служебное рвение. «Сообразительный отрок, хотя и туповат на вид», составлял мнение о своих новых конвойных Забубенный.

– Идти далече, так что усадите его на Савраску, что везет копья. Руки не связывай, если что, руби голову. Воевода велит так. Вот только свезет ли Савраска столько? – шутливо поинтересовался у отрока Данила.

Изяслав бросил взгляд через плечо на здоровенную белую лошадь, что паслась в десяти шагах, смерил взглядом Григория и тоже усмехнулся. А затем выдал свое заключение.

– Тяжело конечно ей будет. Старовата. Но Савраска кобыла смирная, да тяговитая. Стянет.

– Послушай, Изя, а сколько в ней лошадиных сил? – поинтересовался Забубенный, не выдержав такого оскорбительного обсуждения своих параметров, – а бензину до Чернигова хватит?

Отрок не смутился.