Владимир Поселягин - По прозвищу Адмирал

Дальше оставалось ждать. А не мог я покинуть бухту, сейчас это смерти подобно. Одно было ясно: тревога поднимется раньше, чем уляжется непогода, пошлют кого проведать команду на боте — и всё, его я перехвачу, немцы забеспокоятся пропажей, пусть не сразу, и дальше только уходить останется.

Яхта была пришвартована хорошо, на два каната, хотя желательно было бы на три, но тогда о быстром отходе останется только мечтать. Шлюпку привязал под кормой, чтобы её не мотало в разные стороны, и сидел в нижней рубке, поглядывая на берег в редкие минуты вспышек молний, а они пока не прекращались. Скоро светать начнёт, но я не думаю, что сильно посветлеет и люди появятся на улицах. Нет, все непогоду будут пережидать.

Час шёл за часом, время уже ближе к обеду было, мои пассажиры и позавтракать успели, и пообедать. Я даже повторно отмыл каюту генерала, морщился, но мыл. И постоянно бегал осматривать в бинокль берег, но пока всё тихо. Тем более сходни с бота на пирс я убрал, если кого пропущу, тот криками привлечёт к себе внимание. С этим всё нормально. Усталость я чувствовал страшную, но уснуть не мог, не на кого оставить наблюдение, поэтому изредка спускался на кухню и варил себе крепкий кофе. Настоящий, не эрзац какой. Чтобы не сидеть без дела, в рубке перечистил и привёл в порядок всё оружие.

Всё же посыльного я пропустил, и, как и ожидалось, он сам криками поднял меня, и ведь докричался через завывания ветра. Я выглянул и короткой очередью срезал его. Как он не заметил рубку моей яхты, которая возвышалась над палубой бота, сам не понимаю, но не заметил, ну или решил, что так и надо. Хватились его часа через два, сразу группа немецких моряков на берегу показалась. Подпустив их поближе, я срезал их из ручного пулемёта. Вот теперь меня услышали. Сбросив пулемёт с палубы бота на корму яхты, я занял кресло наводчика кормовой автоматической зенитки. Она снаряжена была, а чехол я заранее снял. Стреляя, моряки пытались прорваться к катеру, пули так и звенели, попадая в щит. Меткие, гады. Их ещё с полтора десятка было, остальные уже лежали кто во внутренних отсеках «шнелльбота», а кто на берегу. Спаренная зенитка стала бить неожиданно громко, оглушая. Я перемешал с землёй все укрытия, и, что уж говорить, домам тоже перепало. Наводчиком я с непривычки оказался аховым. Вот дом, где виднелась высокая антенна, я уже расстрелял прицельно, да так, что крыша завалилась внутрь, и одна стена в дуршлаг превратилась. Может, и вторая, я её не видел.

Когда короба опустели, я отвязал швартовочные канаты и, с палубы яхты бросив внутрь открытого люка бота немецкую «колотушку» и забежав в рубку, на полном ходу стал отходить в сторону, буксируя шлюпку. А что, когда всё, что мне было интересно, я с бота снял, то внутрь насосом топливо закачал. Грохнуло не сильно, хлопок, но из люка вырвалось пламя, да у второго крышку сорвало, и бот стал разгораться. Дождь, думаю, не погасит это пламя.

Радиостанция, которую я снял в радиорубке бота, немного мешалась в ногах, но пусть стоит, потом на стенке закреплю, и будет у меня связь. Длинный хлыст антенны мной тоже был снят, и я даже прикинул, где его установить и как закрепить. А то стыдоба: радио есть, а радиостанции нет. Я ещё из радиорубки целый чемодан запасных плат и ламп вынес, пригодятся. Кстати, по радио в гостиной оказалось, динамики были по всей яхте. Радио я проверял со скуки, вполне неплохо ловит, хоть и с сильным шорохом статических помех. Динамик был и в нижней рубке с ручкой громкости, так что, когда я сидел, выглядывая посыльного, то слушал музыку Берлина. Радио смогло уловить нужную волну. Наших почему-то не слышал. А помехи мне так быстро надоели, что я выключил радио, поэтому и услышал посыльного.

Устроившись в кресле, я повёл катер к выходу. Не хотелось уходить, шторм всё так же бушевал, но делать нечего. Пройдя около километра вдоль берега, я стал дрейфовать под прикрытием суши. Тут высокий холм хорошо защищал, а на открытую воду выходить я боялся.

Около часа я старательно отрабатывал двигателями у суши. Нет, у меня так топливо закончится раньше, чем шторм прекратится, и вот, набравшись мужества и предупредив пассажиров, у генерала началась истерика, он и прошлую-то болтанку с трудом пережил, я, выйдя из-за прикрытия острова, пошёл навстречу высоким волнам в сторону Швеции. Но хоть ветер стал не таким сильным, так что терпимо. Все люки задраены, тент на шлюпке проверен. Я едва на ногах стоял от усталости, но крепился. Доберусь до суши, найду укромное место и высплюсь. Да и не на ногах я стою, в кресле сижу, правда, монотонная качка так укачивает, чуть дважды не уснул, глаза слипались. Жаль, полный ход дать нельзя, носом врезаюсь в волны, и на среднем ходу дважды волной накрыло так, что с трудом с себя тонны воды сбрасывали.