Виталий Корягин: Винг

Фантастический сюжет рассказывает о молодом англичанине, который неожиданно получает в 1191 году в 3-м крестовом походе необычайные свойства и возможности тела. Доброта и честный характер главного героя вступают в противоречие с тяжелой военной реальностью, она заставляет его совершать в Палестине подвиги, он весьма романтически влюбляется, со многочисленными неожиданными приключениями возвращается через Сицилию на родину в Англию и постепенно перерождается в непримиримого борца со злом. Дружба и любовь, стирая границы национальностей и различия религий, помогают главному герою в преодолении самых невероятных невзгод. Многие эпизоды повествования несомненно вызовут у читателя улыбку. В книге выведены известные из истории личности того времени, автор по возможности избегал отступлений от общепринятой в истории версии событий. Сознательно введены некоторые параллели с событиями, описанными В. Скоттом в романах "Талисман" и "Айвенго".

Ник Ливия О'Тайгр

Однажды Вальтера Скотта спросили, откуда он взял название для "Айвенго". Писатель ответил, что нашел в старинной балладе три имени: Тринг, Винг и Айвенго. Он выбрал Айвенго.

Эта книга называется Винг.

Написана она в 1995–1998 годах, поэтому в ней довольно много аллюзий с реальностями того времени. Думаю, читатель без труда их отыщет.

Опубликовать, несмотря на неплохие отзывы читавших книгу в то время не получилось, настал август 1998, пришлось заняться другими делами ради денег.

Сейчас автор на пенсии и вернулся к книге, кое-что изменил, добавил и отфильтровал.

Псевдоним является анаграммой имени и фамилии.

В старинном маленьком немецком городке на базарную площадь по праздникам приходили дедушка и внучка. Девочка танцевала под звуки грустной музыки, которую извлекал из старой шарманки старый шарманщик. Но подавали им скудно, и жили они в нищете.

Летевшая мимо розовая фея пожалела бедняков.

Она подошла к дедушке и сказала:

— Шарманщик, ты хороший человек, и за это я исполню одно твое желание…

Анекдот

Ему чудилось во сне:

— …Как он, Ал!?

— Без сознания, сэр. Если очнется, может, и выживет, ежели нет… Сами видите, сэр, что с головой, да и смола…

Холод вытянул его из этого нелепого сна…

Эдвард Винг открыл глаза, приподнялся на локте и невольно вздрогнул, таким зловещим показался ему закат. Под единственной в небе темной облачной полосой багряный солнечный диск уже коснулся края моря. Узкая щель между мрачной тучей и горизонтом неистово пылала словно жерло геенны, словно черти там, за окоемом, аврально взялись жарить тысячи убитых сегодня в Акре нехристей, и отблеск адского пламени колдовски заставил все вокруг изменить цвет. Штилевая поверхность воды блестела ослепительно, до боли в глазах, серым расплавленным свинцом. Эдвард поднял взгляд. Хотя ангелы Божьи пока не слетелись, чтобы осиять славой павших ныне воинов Христа, но и без херувимов купол вечерних небес был прекрасен. От прозрачно-зеленого над огненным закатом, к зениту он плавно превращался в синий, как сапфир, а береговые холмы рисовались на фоне лилового бархата, уже расшитого кое-где золотом первых звезд.

Эдвард с трудом встал, кропя песок каплями воды с одежды, удивился, что рядом никого нет, шагнул и споткнулся о собственный помятый шлем. Доспехи лежали рядом, он поднял задребезжавшую связку, повернулся спиной к морю и вновь поразился неправдоподобию искаженного странным закатным светом пейзажа. Зеленая гора Монт-Кармел за заливом стала почти черной. Далекий монастырь на ее округлом горбе, видневшийся белоснежной блесткой днем, сейчас густо розовел, словно вареный омар. Слева, в долине, башни Акры[1] приняли и вовсе кровавый оттенок.

Омытые кровью башни Акры…

Ожил в памяти бой, вмиг вытеснив из нее закат… крики яростно сражающихся и звон оружия, жужжащие стрелы… опрокидывающаяся от крепостной стены высоченная штурмовая лестница, обвешанная гроздьями тел…

Остро заныла голова… Это булавой, вспомнил он. Ох, слава Богу, жив, шлем спас… Как смог выбраться из боя, и не помнит вовсе, видно, сознание потерял лишь на секунду, не упал сразу, не то затоптали бы.

Ясно теперь, откуда такой сон… И почему он один на берегу, так далеко от лагеря? Порыв штормового ветра сорвал пенный гребень с волны, брызнул Эдварду на щеку, и он вспомнил… Вспомнил?.. Он-то жив…