Андрей Максимушкин: Гроза над Польшей

Виктор Николаевич делает шаг вперед, уходя с линии огня, и опускает руки со сжатыми кулаками. В глазах предводителя загорается злобный огонек.

– Боишься, москаль. Правильно делаешь, что боишься.

– Трус! – смеется в ответ вице-адмирал. – Машешь автоматом, испугался безоружного старика.

– Казак шашкой звизднул, лях в штаны дриснул! – зло расхохотался Черкасов.

Вовремя сообразивший, что к чему, Дима Комаров очень удачно поскользнулся и полетел наземь, увлекая за собой одного из конвоиров.

– Я тебя сейчас… – главарь шагнул вперед, его лицо багровело на глазах.

Виктор Николаевич сразу и не понял, что сказано было на чистом русском. Он уже действовал. Шажок влево и падение с перекатом. Вот он, пистолет, пальцы сами тянутся к рифленой рукояти. До земли Виктор Котлов так и не долетел. В глазах потемнело и взорвалось яркой вспышкой. Ослепительно белый свет и парящие над головой черные мушки величиной с бомбардировщик.

Кто говорит, что у солдата не бывает и минуты свободного времени? Для всеобщей срочной справедливо. А вот в настоящей армии о солдатах заботятся. Есть специальные нормативы, регламентирующие личное время бойцов вермахта. Ефрейтор 5-й роты 23-го мотопехотного полка 11-й мотопехотной дивизии Рудольф Киршбаум много мог бы порассказать об отличиях кадровых дивизий вермахта от территориальных частей, суть учебных полков, где пытаются сделать из призывников настоящих арийцев. Мог бы, но времени у него сейчас не было.

До возвращения в казарму остается чуть меньше двух часов. Модлин – город небольшой, но солдат обязан изучить район дислокации части в первые сутки после перебазировки. Неписаное правило, свято соблюдаемое не только кадровыми военными, но и военнообязанными «фольксштурмовцами», особенно в части поиска и всесторонней оценки пивных и борделей.

– Руди, что будет, если гауптман [1]не соврал и завтра нас перебросят в генерал-губернаторство? – Отто Форст дружески пихнул ефрейтора в бок.

– Ничего не будет. Пива не будет, проститутки страшные, из расположения части не выходить.

– Да не пугай! – хохотнул старина Отто. – Там тоже люди живут, не одни поляки.

– Молокососы, – притворно нахмурил брови унтер-фельдфебель Тохольте.

В отличие от своих друзей он не обращал внимания на курсирующие по полку слухи. Любое событие имеет обыкновение обрастать сплетнями и самыми невероятными легендами. Уж отдавший армии семь лет жизни Хорст Тохольте на такие заманухи не ловился.

А ведь был повод для слухов. Полк только сегодня утром расквартировался в Модлине. До этого они стояли в Тильзите близ русской границы. Командир батальона майор Курт фон Альтрок запретил распаковывать интендантское имущество и разворачивать военный городок. Часть остановилась в старой, до недавнего времени пустовавшей казарме на Блюммен-штрассе. Может, это предосторожность ушлых интендантов и старых опытных фельдфебелей, а может, их действительно скоро сдернут еще куда нибудь.

Трое друзей после законного обеда и свалившихся на голову солдатам хозяйственных работ с большим трудом отпросились в город. Увольнительные накопились у всех, посему ротный и комбат вроде бы не имели причин для отказа, но, тем не менее, пришлось долго упрашивать. Наконец майор фон Альтрок махнул рукой и отпустил бойцов под личную ответственность унтер-фельдфебеля Тохольте.

Город они не знали и решили идти куда глаза глядят, главное – в сторону центра, может, что достойное и попадется. Через два перекрестка обнаружилось недорогое заведение с приличным выбором пива. Сосиски здесь подавали свежие, настоящие мясные, горячие, брызжущие жиром. Самое то для уставшего после большого аврала солдата.

В заведении ребята долго не задержались. Выпить по кружке светлого, съесть по паре сосисок, покурить на веранде, сыто отдуваясь и подмигивая проходящим мимо девушкам. Время не ждет, до конца увольнительной надо успеть обойти район, разведать как минимум еще парочку бирштубе [2]и найти галантерейную лавку – у Отто кончились белые нитки.

Улицы наполнялись народом. Вечер, люди спешат домой с работы. Чаще стали встречаться отцы семейств, чинно шествующие по улицам со своими отпрысками и супругами. Точно такие же порядки и обыкновения, как и в Тильзите. Неукротимый прибой времени не успел докатиться до этих провинциальных городков. Консервативные люди, консервативные обычаи, дух старой Германии.

Трое солдат неторопливо шли по тротуару, глазея по сторонам. Настроение у всех благодушное. Даже вечно неугомонный Отто не пытался подшучивать над камрадами. Из-за поворота навстречу друзьям вывернул грузовичок молочника, разрисованный улыбающимися коровами, льющимся из кувшинов молоком и здоровенным вафельным стаканчиком мороженого.