Олег Федоров - Дневник Тринадцатого императора-2

В конце XIX в. внешнеполитическая ориентация России меняется. Германская империя усиливается и начинает восприниматься русским правительством как самый опасный противник. В 1882 г. Германия, Австро-Венгрия и Италия заключают т.н. Тройственный союз, направленный против Франции, но угрожавший и России.

Для реализации всех задуманных мной и необходимых для страны преобразований, нужен мир, это понятно. Только внешняя политика Британии и подъём милитаризма в Пруссии, благодаря крайне успешной деятельности Отто фон Бисмарка, похоже, может не дать мне такой возможности, как мирное развитие!

Мой приватный разговор с канцлером, в своё время, никакого результата не дал. Хотя я, по правде говоря, очень на него (разговор) рассчитывал! "Железный канцлер", как буйвол на пахоте, сносил условные границы, германских племён и неуклонно шёл к своей цели объединения всех под эгидой Пруссии! Для этого ему нужно выиграть ещё две войны!

В той истории именно так и получилось. В этой ситуации я решил попытаться не допустить повторения пересмотра Сан-Стефанского договора, либо чего-то подобного.

Фельдъегерь доставил Маман в Крым моё письмо, где я, ссылаясь на мнение врачей, рекомендовал не ехать сразу в Питербург, а осень провести в Ницце. Естественно, взять с собой братьев, сестру и Елизавету. (В Ницце у нас было имение, не большое, но весьма респектабельное). Все необходимые вещи в Ниццу доставит специальная экспедиция казаков и Оттон Борисович Рихтер персонально!

В Гатчину был приглашён Сергей Львович Левицкий, это талант, я бы даже сказал самородок художественной фотографии! В нашем с ним разговоре я попросил его съездить в Париж (за счёт казны конечно), там с помощью (негласной) Николая Дмитриевича Киселёва, передать моё предложение о секретной встрече на курорте ни кому-нибудь, а Шарлю Луи Наполеону Бонапарту!

Наполеон III, достаточно мудрый политик, что бы почувствовать собирающиеся тучи и, не смотря на имевшиеся разногласия, между нашими странами в прошлом, по моим расчётам должен был на такую встречу согласиться! В крайнем случае, я просто отдохну несколько дней в Ницце и вернусь в Питер.

Как вы уже догадались, в экспедиции казаков с вещами, был ещё и я. Мой прикид, давал мне чудесные возможности, посмотреть Стамбул, через окуляры не только подзорной трубы, но и телеобъектива Фёдора Фомича. Для этих целей "специальный казак" предусмотрен был, но и я свою лепту тоже внести старался. Хотя поначалу с непривычки, после цифрового-то фотика, чуть фотопластинку, не раздавил.

Пароход прибыл в Марсель, через пять суток и ещё три дня экспедиция добиралась до нашего гнёздышка. Рихтер чудесно произвёл процедуру передачи разных предметов гардероба и прочего, необходимого к доставке, и упомянутого в ответном письме Маман. Мы, слава Богу, ничего не забыли и не перепутали, что признаться весьма не легко было! Теперь все отдыхают, а я жду сообщения от Киселёва. Самому ему сюда ехать было не велено, так как не зачем привлекать лишнее внимание.

Вестником оказался Левицкий, он сообщил, что завтра будет повторно, удостоен чести снимать Наполеона III и членов его семьи на курорте, и что вечером будет сопровождать Императора Франции на пешей прогулке в горы.

Два императора, идут по горной тропинке. Впереди на двести шагов следуют несколько ребят из школы Кравченко, а сзади из школы Белого. Разговор идёт на Французском. На нём я разговариваю медленно, сказывается отсутствие практики, но получаю комплимент, за отличное произношение.

Моя легенда выглядит достаточно убедительно. В время своей болезни я несколько суток провёл в беспамятстве. Потом, собирая и анализируя остатки воспоминаний, оказался способен предвидеть кусок истории на добрый десяток лет вперёд. Некоторые такие фрагменты "воспоминаний", о грядущей Австро-Прусской войне, я для начала выложил своему собеседнику!

В ответ я услыхал (я сначала не поверил своему Французскому), как я отнесусь к сватовству Наполеона Эжен и моей сестрёнки Марии Александровны Романовой.

- Ваше величество, но Мари родилась 17 октября 1853 года, она же ещё ребёнок, даже по меркам средневековья.

- Эжен тоже ещё ребёнок, он родился 16 марта 1856 года. Я говорю не о свадьбе, а о принципиальном согласии с вашей стороны на такой брак.

С политической стороны это была удача! Я хорошо знал, что "браки заключаются на небесах", а о династических браках вы все и без меня всё знаете.