Анатолий Спесивцев: Польский вопрос

Естественно, ходить без охраны арендаторы не могли, недалеко ушли бы. Они передвигались только в сопровождении большой охраны, в основном — тех же нанятых ими казаков. Нельзя не отметить, что позиция верхушки общины, в которую входили раввины, была проарендаторской и враждебной к местному населению. Уже к тому времени евреи были окружены морем ненависти. И не они одни, униатов ненавидели как бы не сильнее, да и к католикам отношение было далёким от христианских заповедей.

На Правобережье то вспыхивали, то затухали "погашенные" карателями очаги восстания. Самый крупный возглавили некие Нестор Бардаченко и Солома. Для их разгрома пришлось привлечь коронные части, настолько оказалось много восставших. Возглавил разгром сам новый коронный гетман, Николай Потоцкий. Все окрестности были "украшены" посажеными на кол или повешенными крестьянами. "Кара над несколькими, а страх — для всех", — заявил магнат-каратель. Ещё более неприятно было положение поляков на Левобережье, там восставших возглавил отказавшийся уходить в Азов полковник Скидан. Имения панов на Полтавщине и Черниговщине горели ярким пламенем. Именно туда, в свои новые имения, направлялся Ярёма, как называли здесь проклятого матерью за переход в католичество Иеремию, да вынужден был притормозить. Обнаружилась большая опасность, чем восставшие хлопы.

Одним из самых "удачливых" попрошаек чужого был бывший великий гетман коронный, Станислав Конецпольский. Если судить по портретам, то знаменитый воитель к тому времени напоминал предрождественского борова или борца сумо. Король не пожалел для сторонника усиления королевской власти всего, чего он просил. Принцип "Мне чужого не жалко" здесь действовал вовсю. Да и как жалеть имущества и земель какого-то быдла для талантливого полководца, бившего турок, татар, молдаван, московитов и, даже, самого шведского короля Густава-Адольфа? Именно этот человек, по должности и характеру, стал центром концентрации врагов русинов и православия. Первых он ненавидел и презирал, не считая их полноценными людьми, а православную веру, как преданный сын католической церкви, жаждал уничтожить.

Ещё больше выпросили чужого князья Вишневецкие. Этой весной лидер клана, Иеремия, собрал немалую частную армию, более четырёх тысяч человек. Хорошо вооружённую, обученную, с опытными командирами. Она было начала готовиться к переправе через Днепр, когда вошедший в легенды Польши как великий воин, а Украины — как подлый предатель, Ярёма остановил движение своего войска. До магнатов дошли вести, что на правобережье переправилось большое казацко-татарское войско. Коронный гетман немедленно послал гонцов к воеводам Украины [1] Для поляков это воистину была Окраина их земель, название очень точное. , призывая их объявить посполитое рушение и присоединиться с войсками к нему. Сведения, пришедшие с юга, его сильно встревожили.

Появление в степи большой армии не могло пройти мимо внимания польского командования. Не случайно коронное кварцяное войско [2] Кварцяне войско — армия мирного времени, нанимавшаяся на деньги из доходов короля, на долю разрешённую сеймом. В связи с недоверием шляхты, опасавшейся за свои вольности, королю не позволяли иметь большую армию. Её, в связи с уменьшением казацкой опасности, даже урезали. размещалось именно здесь. Толстяк Николай Потоцкий не один год прослужил при действительно талантливом военачальнике, Конецпольском, опасность почуял быстро и реагировал на неё правильно. Сначала к нему доставили двух ногаев, сумевших вырваться из калмыкско-черкеско-казацкого бредня. Впрочем, черкесов эти беглецы не видели и о них не знали, однако и рассказа о появлении в пограничье большого войска пришедшего с востока не мог не насторожить, не встревожить такого опытного командира. Вскоре сведения ногаев дополнили продавшиеся запорожцы. Они подтвердили появление в степи калмыков и донесли о шедших с донцами черкесах. Пан Николай поначалу решил, что это черкасы, как часто тогда называли запорожцев, однако успокаиваться по тому поводу не стал, забил тревогу.

Варшава отозвалась на его сигналы об опасности неадекватно. Король ничем помочь не мог, польская шляхта из своего золотого сна пробуждаться в неприятную реальность не желала. Люди веселились и жаждали продолжения банкета. Выбить их из этого состояния можно было только грубой силой.

— Увеличить коронную армию для отпора врагам? А не хотите ли вы помочь королю в ограничении наших вольностей? Не позволям!