Егор Калугин: Спасти товарища Сталина! СССР XXI века

Генерал прищуривается, в глазах зажигается острый огонек:

– А сломать за пару секунд систему безопасности, получается, проще?

– Для меня – проще, – рублю рукой воздух, замечаю, как Каинов надувает щеки и понимаю, что не по чину разговариваю, стараюсь смягчить. – Я хорошо знаю эти системы, товарищ генерал. Хай-тек здания, управляемые с одного пульта. Лифты, гаражи, подвалы, видеонаблюдение – и все одной кнопкой…

– Откуда знаете?

– Мне было интересно, – рассказывать о том, как в процессе изучения я сломал сеть нового Всесоюзного центра торговли, недавно открытого в столице и о котором много писали в прессе, нет желания. – Книги, журналы, технические публикации – все это доступно.

– Почему после вызова милиции не ушли? – генерал сверлит меня требовательным взглядом. – Судя по записям камер наблюдения, был прекрасный шанс выйти через подсобные помещения и не встречаться с прибывшим на место нарядом. Вы находились недалеко от двери.

Его вопрос бросает меня в прошедшую ночь. Вновь перед глазами копошащиеся у стеллажа фигурки хулиганов с палками. Дверь подсобки в пяти шагах. И исчезнувшая девушка. И притворяться нет ни малейшего желания. Пусть думает обо мне что хочет.

– Я видел тело охранника, но не знал, что с кассиршей. Молодая девушка, комсомолка. Если бы я заблокировал их в торговом зале вместе с ней неизвестно, что было бы, понимаете…

Генерал неожиданно кивает, поворачивает голову к полковнику и вновь кивает:

– Сообщите мне ваше решение до восемнадцати.

Встает, протягивает мне широкую ладонь:

– Приятно было познакомиться.

Пожимает мне руку и выходит.

Как только за генералом закрывается дверь, Каинов берет быка за рога:

– Ты видел материалы, которые слил вчера по операции три-ноль?

– Видел, – чего тут упрямиться.

– Тактико-технические характеристики ракет помнишь?

Так, что же там было…

– Сто километров полета, три квадратных километра поражения из одного чемодана. На память не жалуюсь, товарищ полковник.

– И о рекомендованном применении помнишь?

Помню.

– Сооружения и здания. Высокая проникающая способность, защиты нет.

Полковник молчит.

– А что… намечается? – настораживаюсь.

Он молчит. Как там было сказано в руководстве… Кажется, «вентилируемые наземные и подземные сооружения».

– Метро? – высказываю догадку.

Полковник поднимается, открывает маленький холодильник и при виде запотевших бутылок с минералкой «Боржоми» у меня непроизвольно сжимается гортань.

– Хочешь? – предлагает он рассеянно.

– Не откажусь, – киваю.

Каинов открывает бутылку, разливает по стаканам:

– В непростое время мы живем с тобой, Алеша.

Вот тебе раз. По имени за восемь лет совместной работы он меня еще ни разу не называл. И это настораживает.

– В очень непростое время живем, – повторяет он.

Подходит к окну, раздвигает шторы. Над Лубянской площадью, над Москвой высится Башня Сталина и сам Вождь, гранитный, стометровый, приветствует нас с высоты Башни поднятой рукой.

– Ты никогда не задумывался, Алеша, что было бы с нашей страной, с нами, если бы Его не было? – говорит неожиданно Каинов.

Комок внезапно подступает к горлу, и я не могу ответить. Я действительно никогда не думал, что такое возможно. Как Его может не быть?

– Что было бы, если бы Он позволил себе оставаться обычным человеком? – голос Каинова удивительно мягок. – Если бы Он умер? Ведь все умирают, таков закон природы, от этого не уйти никому. Если бы тогда, в пятьдесят третьем, когда сердце Его не выдержало забот о стране, Он не принял этого решения? Что было бы с нами? С нашей страной?

– Не знаю, – шепчу, пораженный открывшейся возможной пропастью жизни без Него.

Сталин всегда был с нами. Как Солнце. Как воздух. И всегда мудро правил Великий Кормчий своим кораблем с гордым именем Союз Советских Социалистических Республик. С ним победили войну. С ним победили разруху и послевоенный голод. С ним развитой социализм повсеместно становится коммунизмом. Как же без него?

– Если бы Он позволил себе умереть, к власти пришли бы балаболки да кукурузники, – говорит жестко Каинов. – Те, кто прятался за его спиной, кто жил для себя, не для Родины. Растащили бы страну, разворовали. Отдали бы удельным князькам право решать судьбы народов. Тех, кто о своей мошне думает, не о людях. Продали бы. И потом развалили. Может быть, и не было бы сейчас Советского Союза, нашей могучей Родины. Остались бы, словно обломки корабля, только несколько мелких стран со своими разноцветными флагами и со своими местечковыми болезнями, вроде парши на голове…