Гэрет Уильямс: Часть 2 : Имеющий уши, да услышит.

- Я знаю о нём немногим больше вашего. Его имя Маркус и он выжил в бойне на Веге-7. А что?

- Так, ничего, - она улыбнулась озорной и хитрой улыбкой. - Ничего особенного.

- Она не желает видеть меня. Даже не хочет знать, что я здесь.

- Он взял и умер. У меня на руках.

- Даже не знает, что я здесь.

- Жизнь просто ушла из него. Вот так.

- Мы были вместе много лет. Она поцеловала меня, когда вернулась.

- Он был другом, ещё одним другом, которому я не сумел помочь.

- Настоящий поцелуй. Она говорила, что любила меня. Что же случилось?

- Я видел лик Бога в его глазах. В них был такой страх.

- Она не будет говорить со мной, даже не подойдёт ко мне. Конечно, мы оба были заняты, но разве нельзя было найти немного времени?

- Я видел Бога...

Командор Дэвид Корвин и лейтенант Стивен Франклин поглядели друг на друга. Они медленно и скорбно осушили свои бокалы и заказали по новой.

Покончить с этим сейчас, и как можно быстрее, - подумал Шеридан, заходя в ту комнату в казармах, которая официально принадлежала ему. Конечно же, он мог потребовать себе апартаменты значительно больших размеров. В конце концов, он ведь был самым главным капитаном. И, кроме того, единственным капитаном корабля тяжёлого класса. Но квартира большего размера ему была просто не нужна, особенно если учесть то, что он и в этой-то проводил совсем немного времени.

И одна из причин этого сейчас находилась внутри.

- Привет, Анна, - сказал он, тщательно следя за своим тоном.

- О, вы только поглядите, - прошипела она, оборачиваясь к нему. - Это же сам Джон Шеридан. Старкиллер. Ну что ж, здравствуй, Джонни. Лучше поздно, чем никогда. Через два дня ты наконец-то решил навестить свою жену.

- Анна, ты пьяная.

- Конечно, я пьяная! Я всегда пьяная, не так ли? Мне нечего больше делать, не то, что тебе. Не то, что Старкиллеру. Ты всегда такой чистенький, безукоризненный, идеальный.

Шеридан присел на край кровати и посмотрел на свою жену. Её восхитительные рыжие волосы висели неопрятными космами, в глазах была усталость и от неё разило дешёвой нарнской сивухой и потом. Он торопливо отвёл взгляд в сторону, не желая видеть её такой.

- У тебя всё было в порядке?

- Как обычно, - отозвалась она. - Ты же знаешь меня. Я никогда не меняюсь, верно?

Но она изменилась. После того, как они потеряли Элизабет... свою дочь. Она уже два года, как мертва. Он стал жёстким и холодным, возвращаясь к жизни только в бою. Она залезла в бутылку. И кто осмелится сказать, что его путь оказался хоть в чём-то лучше её?

- Нет, - прошептал он, соглашаясь с ней. - Никогда.

- Рада слышать. - Она села рядом с ним. - И сколько же ты тут пробудешь?

- Несколько дней, не больше.

- Ах, понятно. Снова помчишься, куда глаза глядят. Прочь от своей вшивой, пьяной, впавшей в немилость жены, да? Ну, давай! Проваливай! Ты был негодным мужем и негодным отцом. Если бы ты хоть чего-то стоил, может быть, Лиз всё ещё была с нами. Была с нами...

Шеридан в ярости развернулся и занёс кулак для удара, даже не осознавая, что он делает. Вдруг что-то заставило его остановиться. Едва уловимый аромат апельсинового цвета. В те моменты, когда её сознание не было затуманено слишком сильно, Анна разбрызгивала парфюмерию по комнате. Может быть, для того, чтобы избавиться от сивушного запаха, а может быть, потому, что им обоим этот аромат напоминал о саде его отца, и о том времени, когда они были счастливы. И ещё он напомнил ему о Деленн, от которой исходило то же самое сладкое благоухание.

Шеридану стало неловко, и он опустил руку. Он даже не заметил, как это произошло. Он ещё никогда не доходил до такого, чтобы ударить Анну. Он даже помыслить не смел такое. Он вскочил и ринулся прочь из комнаты, не в силах преодолеть отвращения к себе, и благодаря про себя дух Деленн, что вовремя помог ему остаться в здравом уме. Поняв, о чём он думает, он послал в адрес Деленн проклятие.

Анна лежала неподвижно, не то в полусне, не то в каком-то ином состоянии между сном и бодрствованием. Где-то на краю её сознания бродило воспоминание о ней же, прежней, и ненависть к себе за то, что она стала такой... тварью. Но у неё не оставалось силы воли, чтобы сопротивляться. Она уже не могла больше продолжать бороться.

Но кое-кто ещё мог. Дверь открылась, и она подняла голову.

- Джон?

Но это был не Джон. Это была женщина. Привлекательная женщина с каштановыми волосами.

- Привет, - сказала та, что вошла. - Ты, должно быть, Анна. А я Сьюзен. Сьюзен Иванова.