Александр Афанасьев: Наступление ч. 3 (СИ)

Так, благодаря глупости сразу нескольких людей мятеж, толком еще и не начавшийся — пошел вкривь и вкось. Впрочем — от афганцев, которые толком не научились воевать без шурави и на седьмой год войны — другого и ожидать не стоило.

Переворот начинался здесь.

Рано утром, где-то между шестью и семью часами по местному времени к аэропорту Кабула, где базировался триста тридцать пятый полк — к КПП подъехали несколько бронетранспортеров и два крытых автомобиля Урал. На них были афганские номерные знаки, машины выглядели совсем новыми — они и были новыми, безвозмездная помощь по случаю предполагаемого вывода Советских войск из Демократической республики Афганистан.

Головной бронетранспортер остановился у КП, за ним, вплотную встал Урал. С пассажирского места Урала вылез полноватый, усатый, в полевой армейской форме старший майор [76] в афганской армии звания подполковник нет. афганской армии, пошел к КП. Навстречу ему вышел зевающий, утративший всякое чувство бдительности, как говорят в армии — припухший солдат, поправляя ремень автомата. На афганца, пусть и подполковника он смотрел с чувством презрения — "зеленые" у советских солдат особым авторитетом не пользовались.

— Добрый день — начал старший майор, ничуть не смущаясь тем, что по идее разговор должен начинать младший по званию — у нас переброска на Гардез. Двадцать шестой парашютно-десантный полк.

— Документы — с большим усилием подавив зевок, сказал дежурный

Старший майор протянул ему документы, "страж врат" тупо посмотрел на них. Увы — в Советской армии были и такие вот, "припухшие от борзоты" военнослужащие.

— Ждите…

Младшему сержанту, который вышел проверять документы — хотелось спать. Еще он был зол как черт. Он был из старослужащих, "лег на сохранение" [77] специфический термин, означает, что человек не ходит на операции и всяческим себя бережет. На сохранение обычно ложись за сто дней до приказа те, у кого не было совести. — немного еще оставалось. Сержант был известным залетчиком, не раз позорил батальон аэродромного охранения, на ранний дембель рассчитывать ему не приходилось — вдобавок, командование решило напоследок сделать ему подлянку, отправив "на ворота" в чисто дедовской команде — новый комбат, с. а, вредный был, вел борьбу с неуставными отношениями и весьма жесткую. Вот он так и оказался — на воротах, когда всем "гражданам" положено в постельке дрыхнуть.

Младший сержант зашел в караулку — там был нештатный обогреватель — "козел", ночи потому что были холодные, ветерок подувал. Накрывшись бушлатами на самодельных топчанах дрыхли еще трое сослуживцев.

Выбрав себе жертву — фазана [78] третья четверть службы, от года до полутора. Не имеет права требовать к себе особого обслуживания со стороны молодняка — но и дедам не прислуживает. , не дедов же будить — дед потыкал его колено.

— Вставай, Фриц, э…

Фриц — вчера они дерябнули чарса — издавал сопливым, простуженным носом затейливые рулады и не просыпался. Он был с Краснодара, холод не любил и часто простужался.

Разозлившись, дед пихнул его коленом посильнее.

— Э, фазан, припух совсем?

Фриц наконец проснулся, лупая непонимающими глазами.

— Ты чо, Серый — осипшим голосом сказал он — обурел? Дерябнуть есть чо?

— Ша батя припрется, тебе дерябнет по хребту! Там чурки стоят, целая колонна. В Гардез вроде как хотят.

— И чо?

— Глянь, ты же в документах шаришь… Все пучком тут?

Фриц спустил ноги с топчана, закалялся, поднес бумаги к глазам.

— Ну чо?

— А хрен его знает… — ответил Фриц — запускай этих обезьян сраных, пока шум не подняли…

Напрасно специалисты ХАД полдня бились над тем, чтобы точно воспроизвести печать части — двадцать пятого парашютно-десантного. Часть с точки зрения возможности ее задействования в мятеже считалась никакой, там Танай насовал немало своих родственников, почти весь офицерский корпус закончил Рязанской воздушно-десантное и рассказам про предательство шурави ни могли и не поверить. Поэтому — их просто предполагалось блокировать силами седьмой дивизии, заблаговременно переброшенной к Кабулу. Увы — но все эти ухищрения пропали даром — какая там к чертям печать части…

Дед выругался — но делать было нечего. Сам он, несмотря на то, что проходил службу в ДРА почти два года — знал только "Чи бача, чарс аст?", "Шурави-контрол", "Бакшиш" да "Чан пайса" [79] Последнее — сколько стоит, остальное автор уже приводил. .