Афет Сариев - Срединные пути

— А знаешь, ты не так уж далек от истины, — заметил Василий Иваныч. — Правда, я не насчет частей мозга. Я о другом. Все дело в том, что зарождение монотеистических религий в той нашей жизни и их путь дальше, это некая форма банального захвата власти и инструмента ее удержания. Есть два пути такого захвата. Первый — это сверху вниз за счет подчинения реальными силовыми структурами конкурентов и дальше до нищей толпы. А второй — мистическими силовыми структурами. Снизу вверх за счет подчинения этой толпы и выше, до знати и дальше. Вспомните, «блаженны нищие духом, ибо ваше есть царствие божье». Или еще, «удобнее верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому войти в царствие божье». Так ведь, если не ошибаюсь? До византийского феномена власть снисходила от верхушки пирамиды вниз. На основании пирамиды оказывалась полностью лишенная власти толпа. Вера этим воспользовалась сполна, чтобы создать власть с основания пирамиды вверх. И успешно создала, опираясь на голытьбу. Вот почему в обоих случаях требуется некритичное мышление больше критичного. Когда же произошло слияние обоих властей воедино, когда реальной силовой властью заодно завладел религиозный лидер, наступил средневековый коллапс. Ведь выходило, что нищим духом теперь может быть и знатный богач. Толпа лишалась власти вторично. Антагонизм стал очевидным разрушительным фактором. Назревали катаклизмы. Пришлось разъединяться, чтобы не наступил полный коллапс и хаос. Хотя суть религии все равно оставалась неизменной, как и любой нынешней силовой структуры: иметь власть над некритически мыслящей паствой. Вот почему проповеди совершенно идентичны рекламным выступлениям властных чиновников. Только диаметрально противоположно направлены.

— Как я догадался, — заговорил тихо Борис, — ты говорил сейчас о религии тех краев, откуда вы пришли сюда. Там тоже служители собирают дань от народа, как тут?

— Да, конечно. Если бы действительно существовал бог, то ему ничего материального не могло бы быть нужно от людей. Зато людям, назвавших себя служителями бога, ой как необходимы такие жертвы от толпы. Правда, в нашем мире брали не только золотом, но и домами, кораблями. Ладно, успеем еще поговорить об этом. Пошли-ка лучше в парную. Научу тебя по-настоящему париться.

Природа на глазах претерпевала весенние метаморфозы. Робко зазеленели верхушки деревьев, топкая грязь из-за повсеместно оттаявших снегов на полях, проросла травой. Над головой все чаще стали проноситься голосистые стайки перелетных птиц. А погода уже была пьяняще теплой. Наступила солнечная весна.

Сельское население молодой страны целиком озаботилась посевами, выгулом многочисленных стад. Городские интенсивнее взялись за завершение начатых еще зимой производств. В кузнечном цехе установили еще два дополнительных домна. Все равно не хватало стали. В ангаре уже стало тесно. Подумывали довести его длину вдоль потока до пятидесяти метров и поставить еще пять дополнительных колесных гидродвигателей, чтобы увеличить станочный парк в два раза. Федор целыми днями вертелся, как белка в колесе. К нему на работу рвались многие молодые парни, но жесткий конкурс проходили только единицы из десятитысячного населения. Вот и теперь Федор обегал ряды прошедших конкурс, зорко приглядываясь к их показательному труду. Чуть что не так, и немедленное увольнение было им обеспечено. Сам же он уже завершил производство новых пистолетов. Несколько помощников за дальним верстаком окончательно их собирали и складывали в коробки. Еще несколько работников изготавливали корпуса гильз, капсюлей и пули, чтобы передать готовый полуфабрикат в пороховой цех, где их завершат подконтрольные Сергея.

Обошел ряд и вернулся за свое рабочее место. Федор теперь разрабатывал по тому же принципу, что пистолет Макарова, винтовку. Она тоже будет иметь обойму. Только длиннее, под двадцать патронов с увеличенным калибром. Соответственно изменились размеры деталей. Следовательно, нужны были другие вырубные формы.

Федор задался целью обеспечить Виктора винтовками до его похода на север. А, значит, обрекал себя и своих многочисленных работников каторжному труду без перерывов и выходных, практически круглыми сутками. Дошло до того, что женщины таскали им питание прямо в цех.

Как-то, огорченный таким делом Виктор, сказал ему, что может обойтись на этот раз и без винтовок, но Федор и слушать не хотел. Он знал, что у врага остались более двадцати боеспособных гранат и восемь заряженных револьверов. Опасался, что жертв со стороны войска Виктора не избежать, если оставить все как было. А зная характер Виктора быть первым в момент опасности, так и сам может погибнуть. Нет, Федор ляжет костьми, но выдаст до похода первую партию своих винтовок.