Константин Костин: Неинтересное время

Родился он в 1985 году, чем родители очень гордились и называли его «ровесником перестройки». До того самого времени, пока перестройка не сдохла вместе с Советским Союзом.

Когда он учился, в школе его называли Сережа (отец), Сереженька (мама), Серый (друзья) и Вышинский (учителя, когда он не мог ответить урок, то есть практически постоянно). Несмотря на то, что его родители были людьми воспитанными и где-то даже интеллигентными, сынок их учился очень плохо. Может быть потому, что его школьные годы пришлись на залихватские девяностые, когда быть умным казалось чем-то неприличным, самыми богатыми и уважаемыми людьми стали бандиты, бизнесмены (то есть, те же бандиты, только старавшиеся выглядеть респектабельно), проститутки и модели (между которыми тоже особой разницы не наблюдалось). По этой причине вместо того, чтобы получать знания, Сергей предавался мечтаниям о том, как он вырастет и разбогатеет, после чего станет покупать все, что захочет, и ездить на шикарной иномарке, сзади которой длинным шлейфом будут бежать все те девчонки, что не обращали на него внимания, умоляя простить. Правда, в мечтах момент получения богатства почему-то подробно не просматривался, поэтому Сергей был уверен, что он как-то разбогатеет сразу после выпускного. Примерно классе в восьмом к сказочным планам разбогатеть (путем обнаружения клада или как-то так) добавилось острое желание завести подружку. Но подружки вели себя совершенно как старый "Запорожец", то есть не заводились. Может (как был уверен Сергей) потому, что у него не было денег, одежды и самоуверенной наглости, или (как думали девчонки), потому что он был хорошим и симпатичным мальчиком, который почему-то не проявляет абсолютно никакой инициативы. Наконец, одна из одноклассниц, может и не самая красивая, зато достаточно активная, пригласила его поиграть в компьютер, вечерком, когда ее родители уехали на дачу. Так у Сергея появилась подружка. Подружка была слегка повернута на магии, каковая зараза перекинулась и на Сергея. Правда, развилось у них это в разных направлениях: если подружка после школы открыла магический салон и сейчас ездила на той самой машине, которую в мечтах видел Сергей, то сам Сергей пристрастился к чтению фэнтези, поглощаемой им в неимоверных количествах, и ездил на метро. Чтение фэнтези привело к двум следствиям: мечты трансформировались из нахождения клада в нахождение некоего магического прибамбаса, позволяющего исполнить все желания (или конкретные, в зависимости от того, чего Сергею на момент мечтания остро не хватало). Вторым следствием стало вступление его во «Вьюгу лезвий». Историческая реконструкция его разочаровала, так как ни в фехтовании ни в стрельбе из лука ни в других боевых умениях (кроме разве что метания ножей, на что у Сергея видимо был врожденный талант) достичь мало-мальски заметных результатов не удалось. Может, из-за отсутствия старания и желания достичь всего и сразу…

От армии его отмазали родители. Больше, правда, старалась мама, чем папа. Отец, в свое время отдавший долг Родине в мотострелках, ругался матом (интеллигенты тоже матерятся) и кричал, что не позволит. В конце концов мама его уломала, и «несчастного сыночка» пропихнули в экономическую академию, открытую неизвестно кем и закрывшуюся аккурат через год после того, как Сергей успел получить диплом. Даже с учетом либеральности тамошних преподавателей, диплом был полон троек как щука икрой, что объяснялось вольностью студенческой жизни, дешевизной алкоголя и травки и нежеланием напрягаться, если за экзамен можно и заплатить.

После академии пришлось искать работу, потому что родители (за время его учебы успевшие родить ему маленького братика) полностью предоставили право решать свою судьбу самому. Работа нашлась в маленькой фирмочке, которая торговала всем: от белорусского сахара, крайне похожего на тростниковый (хотя, казалось бы, откуда там сахарный тростник?) до спичек. Работа менеджера по продажам с одной стороны, не приносила большого дохода, с другой стороны — позволяла бездельничать, шарить в Инете, играть в игрушки на компьютере и клеиться (безуспешно) к девчонкам-коллегам. Впрочем, первое было прямым следствием второго. Квартира была берлогой старого холостяка, мысль о женитьбе и тем более о детях приводила в ужас, постоянной подружки не было. Не было даже друзей. Нет, конечно, присутствовали хорошие знакомые обоего пола, но хорошие и даже очень хорошие знакомые — еще не друзья.