Валерий Елманов - Витязь на распутье

– Ну это ты, а остальных-то не жалко? – напомнил я о прочих жителях леса.

– А вот меня не станет, тогда уж пусть они как хотят, так и вершат, – проворчал волхв. – И будя на том, – закрыл он явно неприятную ему тему и вернулся к моей жиковине. – Ты лучше поведай, на что тебе удача занадобилась? Али тайна?

– Да нет никакой тайны, – равнодушно передернул плечами я. – Просто подумалось, что если есть возможность, то отчего бы не прихватить с собой благословение бога Авося.

– Это в церквях благословение, а у него – улыбка, – хмуро поправил меня старик.

– Пусть так, мне без разницы. Я, конечно, и без нее постараюсь приложить все усилия, но, когда знаешь, что тебе улыбаются боги, оно как-то спокойнее. Особенно сейчас.

– Никак сызнова задумал чтой-то? – неодобрительно прокомментировал Световид.

– Да тут и без меня задумщиков хоть отбавляй, – вздохнул я, прикидывая, сколько всего впереди.

Это ведь только на первый взгляд в моих делах теперь тишь да гладь – знай себе живи припеваючи в Костроме и только время от времени подсказывай царевичу, чем еще надо заняться, да поправляй там, где он промахнется. Хорошо бы, конечно, если б оно так и было, вот только в реальной жизни все будет иначе.

Во-первых, боярские козни, вроде всяких оговоров и наветов. Навряд ли господа сенаторы смирятся с тем, что Годунов – наследник престола. Да, остался у меня в царских палатах защитник, причем в авторитете, к которому Дмитрий охотно прислушивается. Но думный боярин и глава Стрелецкого приказа Петр Федорович Басманов один, а ярых недоброжелателей – тьма-тьмущая.

Во-вторых, неизвестно, сколько осталось жить самому государю, а ведь я его собирался использовать как ледокол, чтобы он своими указами успел вспороть всю заплесневелую жизнь Руси, дабы потом Федору хотя бы на первых порах никто не вменял в вину уж очень резкие новшества – пусть останутся на совести погибшего Дмитрия Иоанновича. А благодаря тому, что они исходили от невинно убиенного мученика, которого патриарх Игнатий обязательно назначит в святые – уж мы с Федором расстараемся с ходатайством, – к новшествам этим придраться будет весьма и весьма затруднительно.

Вот только сами по себе они не появятся – их надо пробивать и отстаивать перед царем, извините, императором. А кроме того, их еще предварительно нужно написать, поскольку пока что они лишь в моей голове, а если какие-то и перенесены на бумагу, то только в виде черновых беглых набросков.

Разумеется, многое я наговорил Дмитрию, часть из этого Басманову, но все это нечто вроде декларации: надо сделать то-то для того-то, а вот как – тут я успел далеко не все.

Ну и в-третьих. Рано или поздно, но Годунову предстоит схватка за престол, от которой никуда не деться. На святой Руси испокон веков власть по доброй воле никто не уступал, а если и имелась парочка прецедентов, то они скорее исключение. И какие правила в этой борьбе, я тоже представлял себе достаточно ясно – вполне хватило всего одного царского пира, после которого и Дмитрий, и Федор чуть было не отправились на тот свет.

То есть предстояли даже не бои без правил, которые лишь называются так, но, если припомнить, все равно ограничения имеются. Нет, все гораздо круче, ибо дело пахло жестокой кровавой дракой, где запросто добивают лежачего, а уж про удушающие и калечащие человека приемы я вовсе молчу – какие угодно и в каком угодно количестве. Исходя из всего перечисленного, не думаю, что лишняя толика удачи оттянула бы мой карман.

К тому же имеется еще один небольшой нюансик, который тоже никак нельзя упускать из виду – мое обещание Дмитрию взять в следующую зиму Эстляндию. Причем взять практически без ничего – имея в наличии один полк своих гвардейцев.

Скорее всего, нашему пресветлому государю императору до следующей зимы бояре навряд ли позволят дожить, но полагаться на такое не стоит и надлежит готовиться всерьез. Причем начинать уже сейчас, ибо для практических тренировок у меня в запасе только одна зима, к которой предстояло пошить маскхалаты, заготовить для всех лыжи с палками, ну и так далее.

Да и со спецназа тоже предстояло согнать семь потов, чтобы каждый из них стал не просто бойцом на голову круче обычного воина, но, называя вещи своими именами, диверсантом-убийцей – просто так городские ворота той же Нарвы или Ревеля [3] Ныне Таллин. охрана моим людям не откроет.

Но вначале требовался предлог, дабы я мог ее развязать, то есть невыполнение требований принца Густава [4] Густав был старшим сыном шведского короля Эрика XIV, которого в 1568 г. сверг с престола его брат Юхан III. Густав долго скитался по разным странам, пока в 1600 г. царь Борис Годунов не пригласил его в Россию в качестве кандидата в женихи царевны Ксении. Однако он отказался перейти в православие и повел себя несколько вызывающе, за что был отправлен царем в Углич, который выделили ему в кормление, где он с тех пор и проживал. , проживающего в городе Угличе, о выделении ему, как законному наследнику шведского престола и родному племяннику нынешнего короля Карла IX, земель. Например, из тех, что в Эстляндии, включая парочку островов возле ее побережья.