Олег Шабловский - Никто кроме нас

- Дзень добже, пан солдат - Андрей поднял голову и застыл, встретившись взглядом с парой огромных серых глаз, их обладательница молодая, стройная как тростинка, хрупкая, светловолосая девушка мило улыбнулась - что пан желает?

- Э-э-э, здравствуйте - больше ничего сказать Карасев не мог, он стоял, и не отрываясь смотрел в лицо незнакомки, любуясь ее ясной улыбкой, слегка изогнутыми тонкими бровями, милыми ямочками на щеках.

- Пан что-то желает? - нарушая затянувшееся молчание, волшебными колокольчиками прозвенел в ушах голос девушки.

- Д-да, папиросы, пожалуйста, и эти, как их? - от нахлынувшего волнения парень никак не мог вспомнить, как называется то, что собственно ему нужно и потому просто ткнул пальцем в полочку за спиной продавца - вот эти, в коробочках.

- Монпасье? - девушка развернулась, приподнявшись на цыпочки, достала с полки круглую жестяную коробку с леденцами, заодно продемонстрировав точеную фигурку - прошу пана.

- Спасибо - наконец пришел в себя Андрей, он расплатился, взял покупки и направился к выходу. Уже около дверей развернулся - как вас зовут?

- Кристина - в глазах девушки промелькнула легкая настороженность, и даже страх - Кристина Зборовская.

- Кристина - Карасев кивнул - если у вас есть родственники где-нибудь на хуторе, в лесу, уезжайте к ним, сегодня же уезжайте. Я не хочу, чтобы с вами что-нибудь случилось.

Оставив перепуганную девушку обдумывать свои слова, он резко развернулся и опрометью выскочил на улицу.

- Стыдно Андрей Николаевич. Сам себя не узнаю, взрослый мужик, старший опер, огонь и воду прошел, а увидел смазливое личико и млел, стоял, как пацан сопливый- усевшись на скамью возле забора, снял фуражку, вытер пот шершавым рукавом гимнастерки, зло усмехнулся - а что ты хотел, пацан и есть, мне ведь девятнадцать лет всего, гормоны играют. Не мог удержаться и не предупредить девчонку, рыцарь твою мать. Жалко, видите ли, стало. А чего же ты мерзавец, почтальоншу-то не предупредил или ее не жалко? А вон ту тетку, что воду из колодца тащит тоже не жалко? А остальные двадцать семь миллионов как их предупредить?

По улице с громким треском проехал мотоцикл. Пропылив мимо занимающегося самобичеванием погранца, он затормозил на площади. Из коляски молодцевато выпрыгнул командир, поправил фуражку с черным околышем, одернул гимнастерку, окинув быстрым внимательным взглядом улицу, коротко сказал, что-то сидящему за рулем красноармейцу скрылся в здании почтамта.

- Не опоздать бы на заставу - Карасев поднялся, не спеша, подошел к мотоциклисту - слышь, браток. Время не подскажешь?

Боец окинул его недовольным взглядом и отрицательно покачал головой. Можно было конечно зайти на почту и посмотреть на часы, висящие над конторкой, но встречаться с веселой почтальоншей не хотелось, а время узнать надо.

- Часов нет - понимающе кивнул Андрей - а у офицера твоего есть часы?

Взгляд мотоциклиста обдал холодом, он внимательно посмотрел на надоедливого пограничника и снова отрицательно покачал головой.

- Ну, на нет и суда нет - Карасев пожал плечами и оставил в покое неразговорчивого солдата, сделал несколько шагов, отходя от мотоциклиста, и тут до него "доперло". Подгоняемый нехорошими предчувствиями он прибавил шаг, и уже поворачивая за угол, оглянулся. Командир вышел из почтамта и теперь внимательно выслушивал доклад бойца весьма красноречиво кивающего головой, вслед уходящему Карасеву.

- Сам виноват, ведь прекрасно знал, что в Рабоче - Крестьянской в это время понятия офицеров не было, только командиры. И дались тебе эти часы, придурок любознательный - шустро перебирая ногами и в буквальном смысле задним чутьем ощущая надвигающиеся неприятности, уже который раз за день бичевал себя Андрей - теперь понятен странный взгляд бойца, у них же тут шпиономания повальная, и не безосновательная надо заметить. Вот ведь идиот, сам себя подставил. Валить надо отсюда пока эти ребята не решили задержать странного погранца.

Между тем мотоциклисты быстро о чем-то посовещались, после чего красноармеец остался у машины, а командир легкой трусцой припустил вслед за подозрительным пограничником.

- Товарищ боец! - после третьего окрика притворяться глухим, и с невинным видом бегать по всему местечку уже не было никакой возможности, того и гляди появиться патруль и к преследователю подойдет помощь. Тем более, что в голове уже созрел более или менее внятный план действий.

Свернув в пустынный проулок, Карасев, наконец, соизволил "услышать" грозные, требовательные вопли и остановился, вглядываясь в приближающегося командира. Высокий, белобрысый, подтянутый парень лет 25-27 в ладно, сидящей комсоставовской гимнастерке с двумя парами "кубарей" в черных, инженерных петлицах. Настораживала некоторая неправильность в действиях мотоциклистов. По логике вещей, столкнувшись с подозрительным типом в советской военной форме и решив его задержать, нормальный советский командир взял бы в помощь вооруженного бойца, а этот пошел один и даже кобуру не расстегнул. Неужели до такой степени уверен в своих силах, что намерен взять предполагаемого диверсанта один на один, да еще и голыми руками.