Анатолий Спесивцев - Есаул из будущего. Казачий Потоп

– Слушай, а получается, под Смоленском сейчас царскому войску еще хуже, чем нам, приходится?

– Почему хуже?

– Так это же на сотни верст севернее! Значит – холоднее.

– Севернее-то оно севернее, только… – Василь привычно полез чесать затылок, но, встретив помеху в виде шапки, отказался от стимулирования мыслительного процесса. – Не-е, не хуже им. Войска-то в осадном лагере сидят, есть где от ветра и холода укрыться. Дров опять-таки у них в достатке, еда есть… думаю, весной дожмут литовцев.

– Только под Смоленском? Или и в других местах?

– Так это тебе лучше знать, с гетманом и иноземными послами не я, ты часто дело имеешь.

В данном случае Вертлявый был прав на сто процентов. Вероятно, Аркадий был самым осведомленным человеком в мире. Может, у некоторых государей и работала лучше разведка, чем казацкая. Денег на нее они больше могли тратить, связи, налаженные давно, им помогали, однако послезнание позволяло делать из доходивших до Чигирина сведений куда более полные и точные выводы. Чем ставший видной фигурой в Европе Богдан и не стеснялся пользоваться. Фактически Москаль-чародей стал при нем главным советником по иностранным делам и вооружениям.

Передохнув немного, но так и не согревшись, тронулись в путь.

«Черт побери, холодно-то как! Так и воспаление легких можно подхватить, а антибиотиков здесь нет, и как их из плесени или грибков делать, я понятия не имею. Да и какие плесень и грибки, знать не знаю, ведать не ведаю. Больше таких зимних походов лучше не совершать, Хмелю пока я реально нужен, хоть дальше и без незадачливого попаданца история в старое русло не свернет. Уж очень существенные изменения на востоке Европы произошли, да и на западе Азии… как бы не большие. Преждевременная смерть Мазарини еще не аукнулась, но отсутствие Кромвеля уже сказывается в гражданской войне у наглов, Руперт лупит парламентариев в хвост и гриву. Эх, еще бы манчжуров притормозить… но… не до них. Слишком широко шагать не стоит, лучше добить поляков и турок. Хотя Черниговщины, отданной на дурику царю, жалко чуть ли не до слез. Но уж теперь точно в спину Радзивиллы ударить нам не смогут, сейчас им не до того. Царь Смоленском и Полоцком не ограничится, не успокоится, пока всю Белую Русь под себя не подгребет. Интересно, как дела идут у Ивана и Юхима? По крайней мере, от холода они точно страдать не должны».

Разожженный покойным Фердинандом II пожар войны утихать не хотел, несмотря на страстное желание его сына спасти свое государство от разорения, если не уничтожения. Главным препятствием на пути к миру стала позиция дружного парижского тандема, Людовика XIII и Ришелье. Если поначалу они добивались недопущения полного доминирования в Европе Габсбургов, то теперь, после явного ослабления и Австрии, и Испании, французы стремились к захвату как можно больших территорий. Именно этому служил заключенный ими договор со шведами о незаключении мира в ближайшие три года.

Правда, больших побед собственно армия под знаменем с лилиями пока добиться не могла. Не удалось даже вытеснить с французской территории испанцев. Конде проиграл кампанию в Руссильоне маркизу Спиноле-младшему и вынужден был отступить из провинции. Все большие подозрения у Ришелье вызывал герцог Саксен-Веймарский, застрявший с большей частью своего войска в Баварии, осаждая Нюрнберг, явно не собираясь отдавать под власть Людовика Лотарингию. Бернгард почти не скрывал желания стать новым герцогом Лотарингским, и прекращение выплат субсидий из Парижа его не смутило. Проводя оккупацию Баварии, герцог имел возможность насобирать достаточно средств для выплат своим солдатам и закупки всего необходимого для армии.

Обострилась во Франции продовольственная проблема, из Фландрии в страну заглянула и не думала уходить чума. Вовсю шли бои в Нормандии и Бретани, охваченных восстанием «босоногих». Даже привлечение отборных войск, целой армии Гассиона не сразу переломило ситуацию. В декабре тридцать девятого столица Нормандии Руан еще была в руках восставших. Почти полностью французов вытеснили из Северной Италии, чему немало способствовали глупость и упрямство герцогини Савойской, сестры Людовика.

Вдохновляюще на Ришелье подействовал разгром голландцами испанского флота в Дувре. Он даже предложил организовать морские экспедиции к берегам Испании, но в Нидерландах сочли это несвоевременным. В боевых действиях на суше во Фландрии давно и прочно закрепилось патовое положение.