Гера Греев: истинно арийский Попаданец книга 1

Как он вел себя на пароходе?

Старался как можно реже выходить из каюты; почти весь рейс что то рисовал и писал.

Вы видели что именно?

Я один раз подошел посмотреть – какие то электрические схемы, он не стал прятать, но сказал – "…знаете, Павел Петрович, это не ваш уровень – меньше знаешь, лучше спишь.."

Хорошо, Павел Петрович, вы пока остаетесь в моем распоряжении, документы вам выпишут в канцелярии. Отдыхайте, знакомьтесь с Москвой. Как вы наверно понимаете о реальных причинах вашей поездке сюда распространяться не нужно.

Так точно, товарищ генеральный комиссар.

Вы можете идти.

……

Ну и какое твое мнение личное по этому вопросу? – Берия повернулся к своему заму.

Личного мнения у меня пока нет, а вот мнение специалистов по этим бумажкам более чем интересное.
То, что относится к танковой промышленности мы, не указывая источников, показали Котину. Жосефу Яковлевичу, после ознакомления с бумагами, просто напросто стало плохо, он решил, что против него выдвинуто обвинение во вредительстве. Еле успокоили. Написанная им объяснительная заняла почти пятьдесят страниц. Что самое интересное, с большинством того, с чем он ознакомился он вполне согласен, хотя некоторые вещи вызвали у него очень много вопросов об источнике.

Что его удивило!?

Я бы сказал, скорее, заинтересовало – это заключение по воздушным фильтрам и использованию особого типа плоских, упругих элементов в торсионной подвеске танков.

Кому еще вы показывали эти бумаги?

Товарищу Яковлеву. Ну, там была истерика на тему – попытки подрыва авторитета министерства авиационной промышленности некоторыми отдельными товарищами….

А какими именно!?

Этого он не уточнил, но, потом, в течение часа, пытался, в связи со служебной необходимостью, снять копии с этих бумаг. Судя по всему, они его тоже основательно перепугали.

Да, причем настолько, что он сразу кинулся к товарищу Сталину.
Через некоторое время после его встречи с тобой, у меня был не совсем приятный разговор с хозяином на эту тему – Яковлев уже успел нажаловаться.

У меня тоже создалось, Лаврентий Павлович, впечатление, что эти непонятные бумаги требуют более серьезного расследования.

Ну что же, давайте завтра побеседуем с нашим таинственным гостем.

….

Заходите, господин Геста, садитесь или вас можно звать товарищ Геста!?

… Да собственно без разницы, Лаврентий Павлович.

Вы меня знаете?

… Видел несколько раз ваши фото, но на них вы старше.

Что, настолько плохие фотографии или я настолько хорошо выгляжу?

Да нет, совсем другая причина. Вам может показаться странным, но до начала серьезного разговора я бы хотел, что бы вы убедились, что я не сумасшедший и не мошенник.
Поэтому, если вам не трудно, давайте сначала поговорим о тех эскизах, которые я вам для этого сделал.

Берия внимательно посмотрел на собеседника – то есть, назначение этой информации просто доказать, что вы серьезный и психически здоровый человек!?
А откуда вы ее взяли?

… Вам может показаться странным – Из головы.

А еще, что там, такое, интересное есть?

Ну, достаточно многое – например, могу рассказать, как вы планируете с помощью испанского мальчишки и его невесты ликвидировать в Мексике одного человека.
Их фамилий, к сожалению, не помню – не моя сфера интересов.

Берия встал и внимательно посмотрел на собеседника – и кто еще в курсе этого увлекательного детектива!?

… Да вы не нервничайте Лаврентий Павлович – так же как и эскизы, эта информация есть только у меня и нигде не дублирована.

Вы хотите сказать, что собирали эту информацию специально, что бы со мной встретиться!?
И раздраженно добавил – Может быть, для начала, представитесь, кто вы такой – судя по тому, что вы говорите без малейшего акцента, Геста это не ваше настоящее имя. Кстати, ваше появление в Канаде тоже желательно объяснить.

… В Канаде я оказался случайно и против своего желания. Я здесь Никто и звать меня Никак. Так что давайте обойдемся Гестой. А насчет встречи с вами – мне нужна встреча с товарищем Сталиным. У меня есть очень важная информация для него лично. А, так как я не знал, как это выполнить, я вышел на вас.
Давайте, я постараюсь убедить вас, что я представляю определенный интерес и вы передадите меня Сталину.