Александр Афанасьев - Время героев (Часть 3)

– Донахью, какого черта? Кто начал стрелять?!

– Сэр, кажется… я не знаю, сэр, просто этот человек… я вызвал вас, а тут… я смотрю, это был снайпер, сэр. Точно, это был снайпер.

Лейтенант подошел к машине, стоявшей перед заграждениями, глянул внутрь и скривился от отвращения. Зрелище и в самом деле было… малоприятным.

– Ты видел, кто стрелял?

– Нет, сэр, я просто повернулся, и увидел, что в стекло попала пуля, а потом… потом я залег, сэр, как вы же учили.

– Ясно – тоном, не предвещавшим ничего хорошего, сказал лейтенант – а кто начал стрелять по мексам?

– Я, сэр – сказал высокий парень с автоматической винтовкой.

– А почему? Ты видел, как они стреляли?

– Ну, сэр… я видел, как стреляли, потом Донахью упал и что-то закричал, я подумал, что и его подстрелили.

– Ты видел, как из машин стреляли? Ты видел, как мексы начали стрелять?

– Нет, сэр – признался стрелок

– А почему ты начал стрелять по ним?

– Ну, сэр… а кто-же еще мог тут стрелять…

Лейтенант выругался

– Трудяги-бродяги, мать вашу… Все целы?

Морские пехотинцы переглянулись

– Да, сэр.

– Григгс, Донахью – за мной. Остальным – удерживать периметр.

Они отошли на несколько шагов. Уже собиралась толпа, но близко к чекпойнту морских пехотинцев они не подходили…

– Значит, рассказываю, как это все будет. Вы двое – устроили пальбу, хотя ясно не видели цели. И завалили нескольких молодых ублюдков. Но дело в том, морпехи – что нашей ср…й, до мозга костей толерантной власти нужно будет продемонстрировать, что закон един для всех. Не только для этих ублюдков с ружьями и автоматами – но и для морских пехотинцев с полицейскими. А ваше дело – относится к таким делам, на которых это можно продемонстрировать. Поэтому, вас обоих отдадут под суд военного трибунала – и Ливенворт вам гарантирован. Теперь поняли, во что вы вляпались, сосунки чертовы?

Лейтенант внимательно смотрел на своих подчиненных, и не только как лейтенант морской пехоты, но и как… Он давно наблюдал за ними, и сейчас еще раз убедился в своих предположениях. Из Григгса толк будет, парень начал стрелять сразу, особо не разбираясь и не рефлексируя по этому поводу. В зоне боевых действий именно так и надо действовать. А вот из Донахью ничего хорошего не выйдет, разве что только офицер. Маменькин сынок.

– И что же нам делать, сэр? – за обоих спросил Донахью

– Шевелить мозгами. Вот ты, например, Донохью стоял спиной, когда началась стрельба, поэтому не мог ничего видеть. А вот ты, Григгс – хоть тоже стоял спиной, но ты был прикрыт бронетранспортером – и ты кое-что увидели только потом начал стрелять. Так ведь, сынок?

– Ну… кажется, все так и было, сэр.

– И что же ты там видел, парень? – поощрительно улыбнулся лейтенант

– Ну, сэр… я видел ублюдка… кажется, у него была винтовка. Я видел его около машин, сэр, да, точно.

– Молодец. А ты Донахью. Ты что-нибудь видел?

– Да, сэр… Я видел, как ублюдок с оружием кинулся от машин. И я видел, сэр, что из одной машины нас обстреляли из автомата, только после этого мы открыли массированный огонь на подавление.

– Отлично. Именно это вы и видели. А остальные – как думаете, что они видели?

– Они видели то же самое, сэр – уверенно сказал Григгс – я поговорю с ними, сэр.

Да, парень неплох. Пользуется уважением в коллективе… наверняка, из него выйдет хороший ганни, [64]это у него на лбу написано.

– Вот и отлично. Только не тяни, поговори с ними сейчас. Потому что сейчас сюда припрутся все, кому не лень.

– Да, сэр.

Лейтенант перестал улыбаться

– Стать в строй, обеспечить оборону позиции!

– Есть, сэр!

Лейтенант морской пехоты, проводил взглядом своих подчиненных, сплюнул на землю. Потом достал телефон, набрал по памяти номер…

– Это Вулбридж, сэр – негромко сказал он в трубку – дело сделано, дельта-хоутел. [65]Да, сэр. Мозги по всей машине. Так точно, сэр. Семпер фи.

Ни снайперской винтовки, ни снайперской позиции на наблюдательной башне пожарного участка – так и не нашли. Потому что не искали.

У снайпера на башне была достаточно примечательная фамилия. Он был не чистокровным буром, его отец, тоже военнослужащий, познакомился с его матерью в Новом Орлеане, на улице Декатюр во время новоорлеанского карнавала. Именно девичью фамилию матери офицер избрал, когда получал чистые документы прикрытия. В конце концов, у него должны были быть какие-то легальные документы, чтобы под ними проходить во всех списках, служить на флоте и чтобы на них начислялось жалование.