Анатолий Логинов - Танк Клим Ворошилов-2. Ради жизни на Земле

— Слушайте, «товарищ комбриг», я конечно знаю, что Ленг умница. Но вашим «охотничьим байкам» не верю. Как он до такого догадался-то?

— Сам сразу не поверил. Ты же знаешь, что он себя человеком считает.

При этих словах сидевший с независимым видом, словно ни разговор, ни кусок рыбы в руке Сергея его абсолютно не интересует, Ленг шевельнул ушами

— Ну и что? Видел, конечно, что он нам постоянно пытается подражать.

— Так вот. Вчера, ты пока в штабе сидел, мы подъехали к селу и понаблюдали, как патрули действуют. А там один известный тебе ретивый Олегович все ракетницей размахивал, у крестьян выпытывая, не видели они кого-нибудь с такой штукой. Вот видно у Тимурленга в башке и отложилось. Ну, а погулять по окрестностям я его и позавчера, и вчера отпускал.

— Ну, бл…, прямо «Четыре таксиста, тьфу, танкиста и собака». Глядишь, он у тебя скоро и батальоном командовать будет.

— Хе, батальоном не батальоном, а вспомни, как он первым в атаку побежал под Рожище. Ну, когда еще тамошнему фрицу руку покусал.

— Нет, этого я помнить точно не могу, потому что в танке сидел. Это вы там геройствовали, а я так, сбоку припека.

— Конечно, конечно. Сразу скромность одолела. Ладно, идем в штаб, — Андрей, улыбаясь кончиками губ, слегка кивает на насторожившегося Ленга.

— Тэк-с, можно конечно и в штаб, но я Калошина уже видел, — ничего нового пока не произошло. Может, лучше сходим к особистам? Узнаем, что и как с этим покалеченным.

— Пойдем, посмотрим. Ненадолго только.

Спокойно сидевшая до этого Мурка внезапно подпрыгивает и когтем выдергивает из руки Сергея оставшийся кусок рыбы, быстро взбирается на завалинок и также в темпе заглатывает его. Смеется Андрей, смеются гуляющие дети, да и Сергей, сначала нахмурившийся, в конце концов тоже смеется и говорит: — Ну, Мурка, ты и скотинка. Чуть не поцарапала. — Мурка, успешно позавтракав, победно посматривает на смеющихся людей и сидящего, слегка оскалив зубы, Ленга, а потом спокойно начинает умываться.

— Кошка, что с нее возьмешь. Зверюга ленивая, самостоятельная и коварная, — иронически констатирует Андрей, добавив:— Ладно, пошли. Ленг, за мной.

Они поворачиваются и делают первые шаги, когда Мурка, бросив умываться, скользящим охотничьим скоком догоняет Сергея Иванова и запрыгивает ему на плечо.

Восторгу гуляющих детей нет предела, ну а Мурка невозмутимо удерживает равновесие, вцепившись когтями в специально обшитое дополнительной тканью плечо комбинезона. Сергей уже привычно, на ходу, подхватывает кошку и укладывает на плече поудобнее.

В укрытии, выкопанном неподалеку от штабного, где размещен Особый Отдел, уже кипит работа. Стонис и его помощник, сержант Томилин, только заканчивают допрос пойманного ночью «ракетчика». Завидев появившееся начальство, Артур оставляет заканчивать Томилина и выходит с ними на улицу.

Дружно закурив, все трое несколько секунд без слов разглядывают чистое, без единого облачка или самолета небо. Но война никуда не делась, от линии фронта доносится приглушенный расстоянием гул обстрела и Стонис докладывает без дополнительных вопросов:

— Зовут Егором Шварцманом, из так называемых фольсксдойчей, из Литвы. Был репатриирован в Германию, призван в армию. Служит в «Бранденбурге», участвовал в прошлом году в нескольких акциях. Должны были действовать втроем, но наткнулись на наших отступающих солдат. Думали, что наши сдадутся, а те сопротивляться начали. В результате его напарники погибли. Он решил продолжать выполнение задания — сейчас за невыполнение приказа у них строго спрашивают.

— Что же, ясно. Что с ним планируете?

— Отправлю в армию, если прикажут. По правилам — расстрел, конечно.

— Хорошо, докладывайте в армию и заканчивайте с фильтровкой задержанных. Есть признаки, что придется отсюда уходить, — лицо Андрея мрачнеет.

— Поняял, товарищ полковник, — Стонис становится официальным до неприличия, одергивает гимнастерку и, отдав честь, спрашивает: — Разрешите идти?

— Идите, — отвечает ему, ответив на воинское приветствие, Андрей. Сергей тоже подтягивается, в результате недовольная Мурка спрыгивает с плеча и прячется за его ноги. Стонис уходит и, докурив, Мельниченко с Ивановым быстро направляются к штабу.

Целый день в штабном помещении царит знакомая всем военным суета. Носятся посыльные, трещат звонки телефонов, связисты пытаются наладить радиосвязь через поставленные противником помехи. Нормальные штабные будни воюющей бригады.