Рустам Максимов: Взвод лейтенанта Кольчугина

Командный состав на мостике моментально повернул головы в сторону берега, где в какой-то миле от испанцев быстро рассыпалась колонна одетых в странную форму военных. Судя по всему, это были очень хорошо обученные солдаты. Увидев крейсер, ни минуты не мешкая, они поспешили в сторону деревьев, повернув туда же и лошадей с повозками, и пару упряжек со странными тонкоствольными пушками. Среди военных мелькнули несколько женщин, явно гражданских, с детьми на руках.

— Спустите паровой катер! Сеньоры, я считаю, что нам следует вступить в переговоры, чтобы наладить контакт с этими людьми. Это точно не мавры, вероятно, они такие же европейцы, как и мы. Думаю, что мы найдём с ними общий язык, — капитан крейсера минут пять рассматривал в бинокль одного из чужеземцев, затем объявил своё решение.

В свою очередь, стоявший на берегу незнакомец – объект исследования капитана – также изучал испанцев в бинокль. Вокруг офицера, а это, несомненно, был офицер, поначалу сновали солдаты, но вскоре он остался на песчаном пляже почти один. Рядом стояли лишь трое его бойцов в тёмной, защитного цвета форме, а все остальные солдаты исчезли за зелёной завесой деревьев и иной растительности.

— Дон Куадрадо, я попрошу вас остаться вместо меня. Пока вы не убедитесь, что мне и нашим морякам угрожает опасность, пожалуйста, не вздумайте стрелять из орудий, — покидая мостик, командир крейсера отдал последнее распоряжение.

— Капитан, те незнакомцы на берегу с самого начала находятся под прицелом наших орудий, — изогнув брови, усмехнулся старший офицер. — Полагаю, они не слепые, отлично видят, и уже давно догадались, что мы не хотим стрелять. По крайней мере – первыми.

— Вы правы, дон Куадрадо, — на секунду задержавшись на трапе, кивнул командир. — Пожалуй, я возьму с собой десяток матросов с винтовками, а главное – тех, кто знает иностранные языки. Думаю, что без переводчиков мы никак не обойдёмся.

Паровой катер взял шлюпку на буксир, и спустя какое-то время пара судёнышек заскрипела килями по прибрежному песку. Метрах в пятидесяти от одетых в военную форму незнакомцев. Те, немного помедлив, перекинулись между собой парой фраз, а затем направились навстречу испанским морякам. По мере сближения с незнакомцами капитан де Андидо осознал, что эти солдаты совсем недавно побывали в бою. Об этом свидетельствовала окровавленная повязка на голове одного из них, пятна крови на одежде другого, измазанная глиной форма третьего. Затем испанцы неожиданно обнаружили, что из-за деревьев выглядывает пара тонких орудийных стволов, похоже, нацеленных на их корабль. Но отступать было уже поздно.

— Сеньоры, позвольте представиться. Капитан первого ранга дон Франсиско де Андидо, командир крейсера "Рейна Рехенте" его Высочества Короля Испании Альфонсо Тринадцатого, — гордо подняв голову, моряк распрямил спину, сделал шаг вперёд, с достоинством гранда взирая на непонятных чужестранцев.

— Капитан Иван Максименко, Рабоче-Крестьянская Красная Армия, — произнёс один из солдат, интуитивно поняв, что собеседник представился, назвал своё имя и звание. — Альфонсо? Испания? Чёрт, только франкистов нам здесь и не хватало.

В следующий момент обе договаривающиеся стороны вдруг сообразили, что между ними имеется практически непреодолимый языковой барьер. Де Андидо обернулся, и о чём-то переговорил со своими офицерами, а Максименко молча кивнул стоящему рядом с ним бойцу. Солдат порысил к зарослям, нырнул в них, и вскоре вернулся, ведя за сбой девушку в такой же тёмной форме, как и у остальных солдат. К этому времени испанцы задали собеседникам с десяток вопросов, и попытались ответить на полдюжины встречных. С радостью выяснили, что встретили русских, и с горечью осознали, что те не владеют ни английским, ни итальянским, ни португальским, ни французским. Оставалась надежда на арабский и немецкий, который, похоже, был немного знаком этим странным солдатам. Русские же смотрели на моряков крайне подозрительно, словно хотели обвинить тех в преднамеренном святотатстве и во всех смертных грехах сразу.

Подошедшая девушка сразу же заговорила на отличном языке Гёте и Вагнера, заставив слегка покраснеть отвечавшего ей мичмана: его немецкий с запинками оставлял желать лучшего. И испанцы и русские не удержались от удивлённых возгласов, когда выяснилось, что ни одна из сторон понятия не имеет, в какой части света они находятся.

Первые поначалу наивно полагали, что их с невероятной скоростью занесло ураганом куда-то к побережью Чёрной Африки. Вторые вообще перестали что-либо соображать, когда отступающая колонна свернула ночью в лесу на заросшую и заброшенную дорогу.