Владимир Поселягин - Я - истребитель. Я — истребляю

Награждение началось точно по секундам, ровно в семь. Я как дважды Герой сидел в первом ряду, с невозмутимым лицом. Приходилось, фотографов много было, часто щелкали.

Честно говоря, у меня были мысли, что наградят третьей звездочкой, но реальность превзошла все ожидания.

Не смотря на то, что узнал, Сталин спокойно вел речь, однако старые большевики, или те, кто вроде меня знал об этой особенности Верховного, озадаченно закрутили головами. Время от времени отчетливо прорезался акцент.

Представленных к награде было довольно много, я даже заметил пару знакомых лиц. И одним из них был капитан Покрышкин из моего полка.

Меня вызвали первым.

После короткой речи Сталина, за что меня награждают, он лично приколол третью Звезду Героя, однако это было не все.

— … по представлению политуправления ставки за большой вклад в культурное развитие страны, приказом от двадцать восьмого марта тысяча девятьсот сорок второго года, наградить товарища Суворова автомашиной с дарственной табличкой, — после чего вручил красную бархатную папку с дарственным представлением.

Взяв ее в руки, я заметил легкую, немного грустную усмешку в глазах Сталина.

Дальше все было как в тумане. После окончания награждений начался обычный банкет, где мы с двумя однополчанами-героями обмыли наши награды. Мы никого не трогали, сели в уголке, и стали тихо беседовать под водочку с закуской. Покрышкин, как и Архипов получили по первой высшей награде страны, и были этому рады. У обоих счет перевалил за два десятка, у новоиспеченного майора даже больше.

— Какая еще гостиница?! Едем ко мне! И вообще, почему сразу ко мне не приехали?

— Да как-то беспокоить не хотели, Сев.

— Короче, сейчас банкет закончится, и ко мне.

Честно говоря, я хоть и выпил немного, что там пятьдесят грамм по три раза, так, губы смочить, но сам не верил, что мне дадут выйти из Кремля. Не та ситуация.

— Во, держи, — дал я ключи от квартиры Покрышкину, — я тут могу задержаться. Там женщина за квартирой присматривает, Глафира Ивановна, она устроит вас.

Посидеть еще мы успели всего полчаса, когда за мной пришли. Это был мужчина лет сорока в одежде чиновника.

— Товарищ Суворов, пройдемте со мной.

— Хорошо, — после чего повернувшись к друзьям-однополчанам, добавил: — Теперь точно вряд ли увидимся. Давайте сразу попрощаемся.

А когда шел вслед за чиновником, ощутил в кармане тяжесть ключей. Сашка Покрышкин их незаметно вернул. Не дурак, он все понимал.

Дальше начался ад, расспросы, записи, гипноз, причем без шуток. Если я раньше слышал про гипноз то только улыбался, мол шарлатанство. Теперь я так не говорил.

Почти месяц меня вертели, как хотели. Сталин, узнав все, что я знал про Берию, вернул его, и поставил главным над группой ученых которые «потрошили» меня. Про машину я благополучно забыл, настолько утомили допросы-расспросы, хорошо, что Лаврентия Павлович сообщил, что ее поставили в правительственный гараж. Я даже не спросил что за машина. Не до того было.

Через месяц, заметив, в каком я был состоянии, врачи рекомендовали дать мне отдохнуть. Начальство вняло их просьбам, тем более информации накопили немало, их еще нужно обобщить и проанализировать, так что, отдых мне дали. И не застенками наркомата «врага всех времен и народов» как в шутку называл сам себя Берия, а в своей квартире.

Вот там я отоспался так отоспался. Три дня, сон-еда-сон. А на третий день зазвонил телефон, это была Аня. Я совсем забыл о своем обещании устроить экскурсию Морозовым, а обещания я обычно выполнял, вот они и забеспокоились. Узнав, что они пытаются дозвониться до меня почти две недели, договорился чтобы ждали, после чего направился смотреть, что там у меня с почтой.

В квартире никого не было, Глафира Ивановна была уволена, если так можно сказать. Берия направил в мои домоуправы своего человека. Я его еще не видел, но следы работы понаблюдать успел.

Вызвонив своего куратора, это был человек Сталина, и озвучил свою просьбу. Нет, я, конечно, мог настоять на том, что хочу сам за ними съездить, но не хотелось напрягать парней из охраны, наверняка их изрядно накрутили насчет моей безопасности. Отдохнувший, я решил посмотреть, что за машину мне подарили. Это была не обычная «эмка», а вездеход, я с таким уже сталкивался, когда с охраной ездил к Морозовым. Этот же был новенький, даже дарственная табличка на приборной панели сверкала новизной.

— Вовремя подарили. Весна, — хмыкнул я опробывая ее во дворе. Машина была замечательная, ее делали явно знающие люди: — Теперь только тонировку нанести, да музыку поставить.