Виктор Салошенко - Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й.

Вот она главная составляющая тех исторических ступеней: жизнь конкретного человека.

Для читателя очевидно, что главная трудность, которая вставала перед автором данного исследования, состояла в нахождении гой связующей нити, которая позволила бы объединить разные, порой противоположные но общественному резонансу события и факты, увидеть за их чередой закономерности движущей силы истории в масштабах страны и края.

При этом под общественным развитием понимать следует не только прямолинейное «вперед и выше», но и творческий поиск, эксперимент, попытку (нередко неудачную) целого народа заново переосмыслить и время, и себя в нем. И тогда формула российского движения может быть понята и описана не через механическое сравнение с другими (передовыми или отсталыми) странами, не через логику самодвижения или попытку кого‑то сделать целый народ заложником своих амбиций, а благодаря кропотливому анализу причин и следствий.

Вариант описания драмы столетия сводится, если формулировать кратко, к освещению лихорадочных попыток Российского государства достойно ответить на исторический вызов, брошенный ему современной цивилизацией, с ее новыми технологиями, формами государственного устройства, видами вооружения и орудий массового уничтожения, общественными идеалами. Огромное отставание все же великой державы, обнаружившееся на рубеже XIX и XX веков, требовало и гигантских усилий по его преодолению. Усилий от центральной власти, от всего общества, от многочисленных народов и социальных групп, от каждого гражданина. Опыт аналогичных «скачков», совершенных в XVI‑XVIII веках, подсказывал, что они сопровождались энтузиазмом, ограничениями, многочисленными жертвами. Цена общегосударственных приобретений каждый раз оказывалась исключительно высокой с позиции судеб тысяч и миллионов людей. Взлеты и обогащения одних совершались на фоне падения и разорения других. И так раз за разом…

Оттолкнувшись от воспоминаний о судьбе своей родной станицы, любопытный социологический срез как‑то сделал наш кубанский земляк, известный писатель Гарий Немченко, который, как и подобает наблюдательным людям, способным к обобщениям, вывел некую формулу «скачков» истории, характерных для кубанского общества.

Вот о чем он, в частности, писал:

«…Но кто мог предположить, что случится вскорости с теми, кто уходил тогда на войну и кто защитников Отечества провожал, что станется через два — три десятка лет с общими их детьми и внуками… Какая страшная судьба ждет матушку оссию вообще и родную станицу в частности! Братоубийство гражданской, расказачивание — раскулачивание, голод тридцать третьего года и лагеря тридцать седьмого, жертвенный подвиг Великой Отечественной войны с разрухой и нищетою после нее, летные да морские, требовавшие бычьего здоровья, какое только и могло быть у выросших на подножном корме, на соках родной земли, станичных да хуторских мальчишек, училища, вербовка самых энергичных из оставшихся на Дальний Восток, на Севера, комсомольские наборы на Целину да на ударные стройки — и вот мы имеем то, что имеем: где‑то вдали от дома, по всей‑то большой стране, а нынче, выходит, и за пределами ее, эх, за новыми‑то пределами — и ордена во всю грудь, и заслуженная слава, и уважительное: мол, что ты хочешь — кубанский казак! — а в станице, в родном‑то твоем гнезде — разор и сиротство, бесправие, унылая покорность земляков, ежедневная ложь на всех уровнях, обман на каждом шагу и, как следствие всего этого, — безверие, безнадега, глухая апатия, чуть не поголовное пьянство и само собой — вырождение… Повес головы. Родами! С некогда славными на всю округу фамилиями».

Вот она, та самая связующая нить истории, где налицо персональная ответственность правителей Кубани.

Но всё ли они могли?

В этой цепочке событий XX век выступает очередным целостным этапом, в рамках которого решались глобальные задачи цивилизованного рынка. И в то же время — это совокупность разнонаправленных движений, каждое из которых укладывалось в свои временные рамки, имело различную динамику, различных участников, преследовало разные цели. Самостоятельными (но не изолированными друг от друга) блоками выступали периоды ограниченного реформаторства Николая II, Великой российской революции, ленинско—сталинского эксперимента по строительству социализма, соревнования социализма и капитализма в «холодной войне», исчерпания потенциала и загнивания сложившейся общественной системы, очередной крутой ломки устройства страны в конце века. В каждом из этих блоков действовали свои особые механизмы управления общественными делами, социальной активности населения, взаимодействия с внешним миром. По — разному представала роль человеческой личности и коллективного «я». Каждый раз возникали своеобразные сочетания между общегосударственными, общенациональными и групповыми, региональными, социальными, национальными, профессиональными интересами. При этом непременно складывалась некоторая целостность, включавшая все стороны общественного развития. В рамках каждого такого этапа возникала определенная группа противоречий, которая увлекала общество вперед, заставляя использовать все новые и новые принципы самоорганизации. Вялотекущий процесс эволюционного развития сменялся тотальным взрывом; на смену ему, после короткого (нэповского) «затишья» приходила полоса насилия; в послевоенное время (вслед за второй мировой войной) — снова замедление темпа и снова очередной взрыв (после «перестройки»). Есть ли в этих мелькающих ярких кадрах российской (и одновременно мировой) хроники внутренние пружины движения или все эти, вроде бы случайные конвульсии явились лишь проявлением «загадочной русской души», «непонятности» российской истории?