Юрий Корчевский: Штурман подплава. Торпеда для «попаданца»

Лодку отдиферентовали и уравняли.

— Осмотреться в отсеках! — прозвучало по громкой связи.

Экипаж осматривал отсеки — нет ли поступления забортной воды из-за неплотно закрытого или заклинившего клапана. Затем отсеки начали докладывать командиру: «Первый — сухо!» Первый отсек — это торпедные аппараты в носу лодки.

По очереди доложили все. Командир удовлетворенно кивнул.

— Акустики!

— Прямо по курсу — буксир!

— Погружение на тридцать метров!

— Есть!

Боцман заработал рулями, лодка опустилась на безопасную глубину. Подводные лодки этого проекта имели перископную глубину 17 метров. На этой глубине командир мог поднять перископ и осмотреть водную поверхность, также мог работать дизель через шахту шнорхеля. В таком состоянии лодка под водой была невидима глазу стороннего наблюдателя и могла идти не на электромоторах, сажая аккумуляторы. Но и вероятность столкновения с надводными судами была велика. Выручали акустики и радиолокатор.

Через некоторое время они вышли в Баренцево море. Владимир следил за картой на «Андоге», периодически его проверял командир БЧ-1, или, иначе, штурманской группы, старший лейтенант Бессонов.

Время от времени от акустиков поступали сообщения о шумах на поверхности.

Каждый класс корабля имеет свои акустические шумы, создаваемые винтами, работой дизелей, обтеканием корпуса водой. По этим шумам, улавливаемым аппаратурой, акустики определяют класс корабля, дальность курса, скорость. Акустики — «уши» корабля. Но в море много естественных шумов: шум волны, писк и рев китов, касаток, черных «курильщиков» — подводных вулканов, и акустикам не всегда просто отличить природные шумы от шумов, создаваемых надводными или подводными кораблями. Однако в этом и состоит искусство акустики.

Каждая страна, имеющая военно-морской флот, стремится выпустить корабли и подлодки, максимально незаметные для акустиков и радиопеленгации. Проект 877 отличался малошумностью, чему способствовали малые обороты единственного шестилопастного винта и особое покрытие корпуса лодки.

Подводные лодки 877-го проекта, названного у нас «Палтусом», натовцы причисляли к классу Kilo и не любили за трудность обнаружения, дав им прозвище «Черная дыра».

Лодка периодически меняла курс и глубину, патрулируя выделенный ей район. Штурманы, как и весь экипаж, несли трехсменные вахты. Хорошо, что на лодке прилично кормили и была душевая. И отоспаться можно было спокойно в двухместных каютах. И воздух был чистый, регенерированный.

Воздух для подводных лодок вообще был проблемой номер один. Длительность погружения субмарин во Вторую мировую войну лимитировалась запасами воздуха. Без него экипаж не мог дышать, не работал дизель для заряда аккумуляторных батарей. Чтобы их не обнаружила вражеская авиация, лодки вынуждены были всплывать по ночам — вентилировать отсеки и запускать дизель. Экипаж посменно выходил на мостик и дышал свежим воздухом. А воздух на тех подлодках был спертый, с высокой влажностью и неприятно пах. Уже после войны были разработаны регенераторы с заменяемыми патронами химреактивов, позволявшие экипажу нормально дышать и не всплывать периодически.

Атомные подводные лодки могли не появляться на поверхности месяцами, иногда в течение всего похода. Дизельным лодкам приходилось всплывать для зарядки батарей максимум через десять суток.

Настал такой день и для подлодки, где служил Владимир. Она всплыла на перископную глубину, выдвинула шнорхель, запустила дизель. Отсеки начали вентилироваться свежим воздухом.

После ужина к Володе подошли офицеры, свободные от вахты:

— Пошли, посвятим тебя в подводники.

Володя и не думал сопротивляться. Российский флот имел давние традиции, всех и не перечислить. Например, выход в море в пятницу 13-го числа должен был быть перенесен на другой день под любым предлогом. Ступать на палубу можно было только с правой ноги; находясь на палубе, нельзя было свистеть и плеваться, нельзя было выходить на нее без головного убора. Ну а про то, что женщина на корабле — к несчастью, знали не только моряки, но и люди сухопутные.

Существовал ритуал посвящения в подводники. Обычно новичков проводили через этот ритуал после первого погружения независимо от звания.

Обычно снимался плафон освещения, заполнялся забортной морской водой, и причащаемый должен был выпить содержимое до дна. Хорошо, если плафон был небольшой, от лампы аварийного освещения, миллилитров на 300. А ведь были и значительно большие — на 500, а то и на все 700 миллилитров.